Будущий старец схиархимандрит Гавриил (в миру — Гавриил Феодорович Зырянов) родился 14 марта 1844 года в благочестивой семье крестьян Пермской губернии Ирбитского уезда Феодора и Евдокии Зыряновых. С самого детства маленький Ганя (Гавриил) был отмечен знамением Свыше: в чудесном видении огненной люстры (паникадила), испускающей свет, был мальчику голос:

— Ты — Мой!

— Чей это? — вопрошал изумленный Ганя.

— Божий!…

И было тогда Гане около 4-х лет… Десять лет спустя, по горячей молитве св.Симеону Верхотурскому, был Ганя чудесно исцелен от болезненной раны. Через несколько лет, во время исполнения обета — паломничества к мощам св.Симеона, было отроку Гавриилу явление дивного странника (удивительно похожего на явившегося во сне, и исцелившего мальчика, св.Симеона), который прорек: “Монахом будешь!.. Схимник будешь!..”

С юных лет зародилось в сердце Гани желание стать иноком, и 13 августа 1864 года поступает он послушником в Оптину пустынь. Оптинские старцы св.Амвросий, о.Илларион, о.Исаакий, о.Мелхиседек и др., среди коих Гавриил нес свои послушания, сформировали и воспитали в будущем подвижнике дух старчества и иноческого смирения, дух кротости и по-детски трепетной любви к Богу.

В Оптиной пустыни милость Божия не покидала будущего старца. Заболел Гавриил лихорадкой, истощал, казалось, не выживет, но за кротость и терпение удостоился особого внимания преподобного Амвросия, благословением которого был отправлен еле живой послушник на дальние рыбные ловли и там получил внезапно полную поправку здоровью. Там же произошел и такой удивительный случай. За то, что не дал Гавриил одному нерадивому крестьянину невод, умыслил этот крестьянин зло против оптинского послушника, и поджог сноп возле монашеской кельи, которая и должна была сгореть. Однако, Гавриил, уповая на заступничество Пресвятой Богородицы, взял Честной Ее Образ, вынес из кельи, встал лицом к полыхающему стогу и принялся горячо молиться. Внезапно налетел вихрь, перенес горящий сноп от кельи в соседнюю деревню и опустил его на дом поджигателя. Этот дом и сгорел единственный во всей деревне. Увидев это, поджигатель тут же со слезами всенародно покаялся: “Мой грех! мой грех!.. ко мне и пришел!..”

После рыбных ловлей, Гавриил нес послушание на кухне. Окончив вечером работу, выходил молодой послушник на монастырское кладбище отдохнуть и помолиться. И здесь много раз видел он старца-затворника иеросхимонаха Мелхиседека, который по ночам, скрываясь от людей, выходил для молитвы на кладбище. Старец Мелхиседек не сторонился Гавриила, сам выходя к нему и не дожидаясь вопроса, произнося такие благодатные речи, от которых растоплялся лед душевный и слезы умиления текли по щекам молодого послушника. И в конце каждой из них затворник неизменно прибавлял: “Учись петь и читать хорошо: тебе придется быть в Москве”.

Так и случилось. Через десять лет оптинского послушания Гавриил согласился на приглашение архимандрита Григория в Московский Высоко-Петровский монастырь, где через год, получил постриг с именем Тихон (в честь свт.Тихона Задонского). Но внутренняя атмосфера московских монастырей сильно разнилась с духом Оптинского старчества. Однако, о.Тихон не падал духом, его поддерживала и переписка с оптинскими старцами. Св.Амвросий Оптинский благословлял бежать куда угодно, только не жить в Москве. О.Исаакий продолжал звать о.Тихона в Оптину, чувствуя перед ним даже какую-то вину за слишком долгое непосвящение в монашество. Но о.Тихон ожидал Божественного знака, и, получив его, в июне 1882 года прибыл в Раифскую пустынь, где в тот же год был рукоположен во иеромонаха и назначен братским духовником. Однако, уже через год о.Тихон оказался — волею — Божией в Седмиозерной пустыни. Здесь, в лице наместника пустыни архимандрита Виссариона, уважаемого и благочестивого монаха, о.Тихон нашел искреннего духовного друга и наставника, и вскоре был назначен братским духовником, а затем — и благочинным. В этой пустыни, в которой будущий старец прожил 25 лет (!), и явился во всей своей полноте дар его старчества.

В одном селе Мамадышского уезда Казанской губернии, куда о.Тихон прибыл крестным ходом с чудотворной Седмиозерной иконой Божией Матери, после молебна будущий старец стал осенять народ иконой, как вдруг увидел, что все повалились наземь с криками: “Господи, помилуй! Пресвятая Богородица, спаси нас!” Оказалось, что народ неожиданно увидел сияние в виде венца, внезапно охватившее весь образ и руки о.Тихона, так, что от яркого света не было видно ни образа, ни рук. Богомольцы и седмиозерные послушники подумали, что образ уходит на небо, и, испугавшись, закричали. Позже на этом месте был построен храм. Так, Господь не оставлял угодника Своего, отмечая его чудесными явлениями и знамениями.

Но настоящее почитание пришло к старцу тогда, когда прикованный к постели тяжким и внезапным недугом, о.Тихон, был пострижен 5 октября 1892 года в схиму (с наречением прежнего имени Гавриил — в честь Архистратига Гавриила), и в борьбе с телесными скорбями снискал особую благодать Божию, получив к прежним своим дарам дар врачевания (по молитве) душевных и телесных недугов. Пять лет был прикован иеросхимонах Гавриил к постели тяжкой своей болезнью, но телесная немощь укрепляла дух. Святой старец Гавриил, еще не оправившись от болезни, стал принимать богомольцев. Посетителей становилось все больше и больше. Старец поначалу, чтобы не отвлекать сердце от Иисусовой молитвы, принимал богомольцев, стараясь не открывать глаз. Однажды, он был отвлечен от внутренней молитвы внезапно раздавшимся плачем. Оказалось, что пришедшие к старцу посетители уже давно молчали, он же — беседовал с ними, читая их мысли и отвечая на них. Это столь потрясло и испугало богомольцев, что они заплакали.

Появились у старца и совершенно особые духовные чада — студенты и преподаватели Казанской Духовной Академии из числа монашествующих., коим давно не доставало такого духоносного и опытного наставника. “Академики” не редко неделями гостили в Седмиозерной пустыни у своего “батюшки Гавриила”. В эти годы из стен Казанской Духовной Академии выходят многие будущие иерархи Русской Церкви. Большинство из них приняли в разные годы мученическую смерть. Кто-то из них уже канонизирован Русской Церковью, чья-то канонизация еще впереди.

После смерти наместника Седмиозерной пустыни о.Виссариона архиепископ Арсений, очень почитавший святого старца, предложил ему принять на себя наместничество, но преподобный Гавриил отказался по скромности и болезненности. Однако, когда несколько подряд наместников не справились со своей должностью, архиепископ Арсений настоял на своем, и в феврале 1902 года иеросхимонах Гавриил был утвержден Св.Синодом в должности наместника Седмиозерной пустыни, а вскоре — возведен в сан схиархимандрита.

К этому времени старец был известен уже далеко за пределами родной епархии. Среди высоких покровительниц, почитательниц, а позже и духовных чад старца была и великая княгиня Елисавета, почти ежегодно вместе с инокиней Варварой посещавшая пустынь.

Еще до своего наместничества, старец Гавриил, по благословению архиепископа Арсения, приступил к постройке двухэтажного храма для неусыпного поминовения усопшей братии монастыря и всех православных христиан. Божиим Промыслом нашлись на строительство храма средства, которые пожертвовали почитатели и духовные чада старца. В октябре 1900 года архиепископ Арсений совершил чин освящения нового храма в честь преподобного Евфимия Великого и свт.Тихона Задонского. С этим храмом связано очень многое в жизни схиархимандрита Гавриила. Здесь он часто говорил свои проникновенные проповеди, здесь был погребен по своей блаженной кончине… И в этом же дивном храме сподобился преподобный Гавриил чудесного видения Тайны Христовой Жертвы за грехи людей, сподобился видения сонма Ангелов, Архангелов, Херувимов и Серафимов, сонма Святых и, наконец, Самого Спасителя, приносящего Себя в Жертву Богу и Отцу Своему за грехи людские. Позже, старец в редких случаях не проливал на литургии слез во время призывания Святаго Духа: такое сильное осталось у него впечатление от воспринятой им в этом видении Тайны Христовой Жертвы.

Почитание и известность старца настроили против него нескольких насельников из числа братии, насчитывающей более чем сто человек. В результате козней этих завистников, только что прибывший на Казанскую кафедру архиепископ Никанор, не разобравшись в сути дела, удовлетворил прошение схиархимандрита Гавриила об увольнении его от должности наместника. Вскоре последовало обвинение старца в неумении вести монастырское хозяйство и даже (!) едва ли не в разорении обители… Не будем смущаться возведенными на старца гонениями, ближайшее рассмотрение всего дела безусловно оправдывает его, хотя святость и не нуждается в оправдании или защите человеческой. Много пришлось пережить незаслуженных обид престарелому старцу с мая по июнь 1908 года.

На этом фоне так трогательно участие в судьбе старца его духовных чад. Один из них — будущий священномученик Иувеналий (Масловский), бывший тогда игуменом Псковской Спасо-Елеазаровой пустыни, выхлопотал перевод схиархимандрита Гавриила к себе. Обитель очень нуждалась в опытном духовном наставнике и братия телеграммой просила преподобного Гавриила не отказывать ей в духовном окормлении. В конце июня схиархимандрит Гавриил приехал в Псков. Когда старец Гавриил подъехал к пустыни, то не смог удержаться от слез: у святых ворот монастыря его встречала вся братия с чудотворным образом Всемилостливого Спаса на руках, Господь утешал старца после тех душевных скорбей, которые ему пришлось пережить в родной обители, благоустроению и прославлению которой старец отдал четверть века! Уже по состоявшемся переводе в Спасо-Елеазаров монастырь, решением и расследованием особой казанской комиссии схиархимандрит Гавриил был полностью оправдан.

В Спасо-Елеазаровой пустыни старец Гавриил занялся усиленно Иисусовой молитвой, положив себе вычитывать ее 12 тысяч раз, кроме того, вычитывая положенные по Уставу службы: полунощницу с кафизмой, утреню, часы — 1, 3, 6, 9-й, вечерню с повечерием, келейное общее правило. Старец и здесь прославился как великий утешитель и помощник в скорбях. Те, кто слушался советов прозорливого старца, получал скорое утешение и помощь, те же, кто пренебрегал советами, горько платился за это. Так, одна девушка, которую преподобный Гавриил не благословлял поступать в Ильинскую монашескую общину, не послушалась и все-таки поступила, но там — обожглась, и вскоре скончалась от ожогов…

Весть о новом благодатном и прозорливом старце наводнила пустынь толпами богомольцев, коих в день у старца бывало до 150 человек. Кто искал разрешения от тягостных сомнений, кто — молитвенной помощи, кто приходил к старцу в надежде на чудесное исцеление от физических недугов. Как-то раз принесли на руках девочку 11-12 лет, обездвиженную уже три или четыре года. Мать девочки со слезами умоляла святого старца помочь и исцелить дочь. Старец благословил пойте в Елеазаровский собор монастыря и помазать больные ноги маслицем от лампадки у иконы Божией Матери. Несколько лет спустя одна девушка настойчиво добивалась встречи со старцем, и хотя тот был болен, ее допустили к нему. Девушка со слезами кинулась в ноги старцу. Оказалось, что это была та самая 12-летняя девочка, которая по молитве старца исцелилась и за несколько лет столь окрепла и выросла, что старец ее сразу и не признал.

Но более всего преподобный Гавриил пытался помочь нервнобольным, близким к отчаянию, сумасшествию. Он удивительно влиял на них своею кротостью и смирением. Иногда он приказывал больным подойти к нему сразу после его службы и приобщения Святых Таин. Когда больные подходили, он, показывая им свои руки, говорил: “Вот, эти руки сейчас держали Содержащего всяческая…”. И при этих словах крепко обнимал голову больного, мягко сжимая ее и трижды благословлял: “Во Имя Отца, и Сына, и Святаго Духа”. Так, еще в Седмиозерной пустыни возложением рук после совершения Безкровной Жертвы, старец исцелил одного господина от сильной лихорадки. Часто, когда молитва помогала не сразу, старец накладывал на себя дополнительные обеты и тогда исцеление приходило. Эти обеты, конечно, сильно утруждали немощную плоть святого старца, но сильно укрепляли его дух.

Великая княгиня Елисавета и в этот Спасо-Елеазаров период церковного служения преподобного старца, не покидала своего духовного наставника. Она часто посещала пустынь, старец же, в свою очередь, по приглашению матери-настоятельницы, приезжал в Марфо-Мариинскую обитель милосердия, для наставления сестер обители. Когда духовные чада и почитатели старца, в виду слабости его здоровья и невозможности служить постоянно, расположились устроить ему домовую церковь, св.Великая княгиня Елисавета дала часть необходимой на это дело суммы, пожертвовала иконы на иконостас, подсвечники, облачения на престол и жертвенник. Торжественное освящение храма запомнилось всем… С этих дней старец весь отдался службе, которую не мог совершать без слез: “Не могу видеть Пречистого Тела Христова, обагренного Кровию. Ведь это — за нас все! И чувствую, прямо-таки чувствуются страдания Христовы и любовь-то его безмерная. Вот и не могу не плакать, хоть и удерживаю себя..”.

Это живое чувство Христа, переживание Его Искупительной Жертвы, которое доступно лишь стяжавшим дух святости, мира, любви и дар слезной молитвы, поражали богомольцев, и иногда маленькая домовая церковка просто содрогалась от рыданий молящихся, переживавших какое-то новое ощущением от молитвы. Однако, опасаясь, что такие службы могут послужить соблазном кому-то, старец стал ограничивать число служб, посещаемых паломниками.

Каждое лето к старцу съезжались многочисленные его духовные чада. С первых чисел мая и до конца августа в домике гостеприимного старца Гавриила не переставали бывать владыки, архимандриты, иеромонахи, студенты академий, преподаватели, чиновники, священники, люди “высшего света”, простолюдины, монахини различных монастырей, купцы и ремесленники. Часто к “родному батюшке” приезжали целыми группами, а миряне — даже семьями. Всем старец был рад, для всех оставался духовным и прозорливым наставником, умеющим утешить и помочь.

В 1915 году старец внезапно (видимо по знамению Свыше), сказал, что собирается в Казань: “Поеду в Казань — и там умру!” Это было в июле, а в августе военные события и внезапно пошатнувшееся здоровье старца, действительно, побудили келейников просить преп.Гавриила переехать в иное, более спокойное место. Старец выбрал Казань: 24 августа он навсегда покинул Спасо-Елеазарову пустынь и 27 августа прибыл в Казань, где остановился у своего духовного чада инспектора Академии архимандрита Гурия (Степанова). Старец совершенно определенно сказал, что приехал умирать. И, действительно, только месяц отделяет день его отъезда из Пскова от дня его блаженной кончины.

Старец Гавриил мирно почил о Господе в 23 часа 10 минут 24 сентября ст.ст. 1915 года. С этого момента началось непрерывное до самого погребения служение панихид и чтение Евангелия. Духовные чада из числа академической корпорации сменялись иноками Седмиозерной пустыни. Было решено похоронить старца в пустыни, в склепе под храмом св.Евфимия Великого, под тем храмом, строителем которого был сам схиархимандрит Гавриил.

Отпевание по полному чину 28 сентября совершали в академической церкви: четыре архиерея, пять архимандритов, иеромонахи из числа преподавателей и студентов Академии, более двадцати священнослужителей. На отпевание прибыла Великая княгиня Елисавета с сестрами своей обители. Когда гроб повезли в Седмиозерную пустынь, то перед всеми встречными храмами совершались литии, звучал погребальный колокольный звон. Вечером процессия с телом преподобного старца прибыла в монастырь. Обитель была освещена по пасхальному. Торжественно встреченный гроб почившего на руках братии был внесен в главный храм и тотчас началась великая панихида. Так, изгнанный из пустыни через наветничество и неправду этого мира, старец, по Промыслу Божьему, вернулся в родную обитель в еще большей славе, чем тогда, когда изгонялся. Теперь святость старца открылась перед чувствующей свою вину братией обители во всей своей полноте.

Память о преподобном старце Гаврииле и замечательных его духовных чадах с нежностью хранится как в нашем Отечестве, так и за пределами онаго. В Америке, Китае и даже Палестине, там, где Господь привел нести церковное служение духовным чадам и почитателям старца, сущим в рассеянии, сохраняется о преподобном Гаврииле память. Известности старца способствовала и написанная еще до революции архимандритом Симеоном (Холмогоровым), духовным чадом старца, удивительная книга о преподобном Гаврииле под названием “Един от древних”.

В Казанском крае почитание св.старца Гавриила не оскудевало и в годы гонений на Русскую Православную Церковь. Иеросхимонах Серафим (одним из последних оставшихся в живых насельников Седмиозерной пустыни) спас часть мощей преподобного старца, когда безбожники, разорявшие в 40-е годы храм св.Евфимия Великого, осквернили и погребение схиархимандрита Гавриила. Спасенные мощи, как драгоценную святыню, иеросхимонах Серафим тайно хранил, а позже, предчувствуя приближение своей кончины, передал Казанскому архиерею вместе с другой спасенной святыней — чудотворной Седмиозерной иконой Божией Матери Смоленской. Мощи старца Гавриила были положены в ковчежец и поставлены в Крестовом храме Архиерейского дома.

Народ очень почитал старца Гавриила, в рукописях распространяя его жизнеописание и проповеди. Как к великим святыням, приходили православные христиане поклониться месту разоренного храма и оскверненной могиле старца. Многие не знали, что часть мощей старца были спасены, но в народе жило твердое упование на то, что Господь не допустит нечестия и еще прославит старца и пустынь. Промыслительным образом сохранился в монастыре только один храм — тот, в котором почивали честные останки преподобного старца Гавриила. Сюда приезжают паломники из многих городов России, из ближнего и дальнего зарубежья.

В 1995 году комиссия по канонизации святых Казанской епархии направила в Синодальную комиссию по канонизации святых обстоятельные материалы к прославлению схиархимандрита Гавриила. Состоялось несколько заседаний Синодальной комиссии посвященных этому вопросу. А 25 декабря 1996 года на имя архиепископа Казанского и Татарстанского Анастасия поступило благословение Святейшего Патриарха Алексия II: “Ваше Высокопреосвященство! Синодальной комиссией по канонизации святых рассмотрены представленные Вами материалы о подвижнической жизни схиархимандрита Гавриила (Зырянова), старца Седмиозерной пустыни. Вашему Высокопреосвященству благословляется Нами совершить прославление в лике местночтимых святых Казанской епархии преподобного схиархимандрита Гавриила (Зырянова)”.

В настоящее время сохранившаяся часть мощей прп. Гавриила почивает в Седмиозерной пустыни и в Семинарском храме г. Казани, освященном в честь св. прав. Иоанна Кронштадтского.

Подготовил — Журавский А.В.

Все о религии и вере - "схиархимандрит гавриил зырянов молитва ему" с подробным описанием и фотографиями.

В списке книги, сохранившемся в отделе рукописей и редких книг Научной библиотеки Казанского государственного университета им. Н.И.Лобачевского (ед. хр. 6.213), имеется распоряжение цензора Мих. Богословского, запрещающее Молитву болящего к печати.

И вот, прошло 100 лет. Время все расставило на свои места. Цензора Мих. Богословского – на кладбище, а старца Гавриила – в Лик Святых. Поистине, жизнь наша подобна дуновению ветра. Поражаешься, как люди занимают в Церкви какие-то должности и не боятся Бога?!

Интересно заметить, что в Греции, в Элладской Церкви, цензуры вообще нет. У греков другой подход: вместо цензуры – православная Традиция. На нашем портале молитва больного помещается в своем полном виде.– Исихазм.ру

Молитва схиархимандрита Гавриила (Зырянова), читаемая в болезни

и Сына Твоего, Создателя, Христа и Бога моего, и уразумею, что есть воля Его и чего лишаюся аз.

радость паче мира радости,

весь состав жизни моея.

чувствую расслабление всех членов моих,

боли в костях моих.

Да как услаждают меня лучи света Твоего, Падающие на раны мои!

Сие едино прошу у Тебя, Иисусе мой, – не отврати лица Твоего от меня, дай мне вечно у ног Твоих

радостно оплакивать грехи мои,

ибо при виде Тебя, Господи, покаяние и слезы для меня усладительнее радостей всего мира.

Не отрини же меня от ног Твоих, Иисусе мой,

но по молитве моей

со мной присно буди, да, живя Тобою, славлю Тя со Отцем и Духом во веки.

Молитвами Богородицы и всех святых Твоих услыши мя, Господи.

Будущий старец получил религиозное воспитание, но родители с трудом отпустили сына в монастырь.

Прибыв в Оптину 13 августа 1864-го, Ганя заплакал от умиления. А игумен сказал: «Видишь, вот ты и заплакал… Всегда помни день своего поступления и будь таким же, как теперь. Живи так и спасешься».

В Оптиной пустыни Гавриил нес послушания десять лет, а постриг все затягивался, что, конечно же, печалило молодого послушника, ибо постриг - не награда, а покаяние. Эта жизнь была, как бы это помягче выразиться, ошибкой прп. Амвросия.

От суеты столичной жизни отец Тихон удаляется в 1881 году в Раифскую пустынь, находившуюся вблизи города Казани. 24 января 1883 года отца Тихона рукополагают в сан иеромонаха и определяют духовником братии.

Вскоре иеромонах Тихон переводится в Седмиезерную пустынь. В этой пустыни, расположенной в десяти километрах от Казани, будущий старец-схимник прожил 25 лет, здесь и явился во всей своей полноте дар его старчества.

В 1892 году Тихон принял постриг в великую схиму с именем в честь Архангела Гавриила. В 1902 году возведен в сан архимандрита.

Доносили на старца его собственные послушники! Вот так бывает. После отстранения от должности «батюшка чуть не умер от потрясения».

Впоследствии он был оправдан, но уже остался инвалидом.

Мощи его с 2000 года находятся в восстановленной Седмиезерной пустыни.

Память: 11 / 24 сентября

Житие. Преподобный Гавриил, преодолевая в духе кротости и молитвы телесную немощь и многочисленные душевные скорби, стяжал дары прозорливости, исцеления телесных и душевных недугов. Его просят о помощи в тяжелой болезни, инвалидности, несправедливых гонениях и наветах, о дарование веры и крепости духа в искушениях.

Гавриил Федорович Зырянов родился 14 марта 1844 года в деревне Фроловой Ирбитского уезда Пермской губернии.

В детстве часто болел, ради выздоровления сына Зыряновы дали обет не употреблять мяса и спиртного. В 18 лет Гавриил Зырянов совершил паломничество в верхотурский Никольский монастырь к мощам святого Симеона Верхотурского, который несколько раз являлся юноше в видениях и предсказал ему монашество.

13 августа 1864 года (по другим сведениям, 16 августа 1865 года) поступил послушником в Оптину пустынь. 31 июля 1872 года, после увольнения из сословия государственных крестьян, был официально зачислен в обитель и пострижен в рясофор. Нёс послушания на колокольне, в хлебной, в просфорне, был распорядителем на игуменской кухне, духовно окормлялся у Амвросия (Гренкова) и Илариона (Пономарёва).

В 1874 году тяжело заболел, жил в избе на монастырской ловле у Митина завода, выздоровел по молитвам оптинских старцев.

Осенью 1874 года посетил Киев, Москву. По приглашению архимандрита Григория (Воинова) 28 декабря 1874 года поступил в Высокопетровский монастырь, 1 февраля 1875 года зачислен в братию, 13 августа того же года пострижен в мантию с именем Тихон в честь преподобного Тихона Задонского.

Из-за доносов и интриг некоторых насельников 14 августа 1880 года иеродиакон Тихон перешёл в московский Богоявленский монастырь. Обладал хорошим голосом (тенор), часто сослужил епископу Дмитровскому Амвросию (Ключарёву), стал известен в светских кругах любителей церковного пения, что вызывало зависть других иеродиаконов Богоявленской обители.

Поддерживал переписку с оптинскими старцами, по совету преподобного Амвросия покинул Москву, в июне 1882 года получил отпуск и отправился в Раифский монастырь, где в декабре того же года был принят в число братии.

24 апреля 1883 года рукоположён во иерея. Конфликтовал с архимандритом Вениамином (Аверкиевым). 7 октября 1883 года был назначен экономом Казанского архиерейского дома, через месяц переведён в Седмиезерную пустынь.

4 марта 1889 года назначен духовником и благочинным обители. Участвовал в крестных ходах с главной святыней монастыря – Седмиезерной Смоленской иконой Божией Матери, от которой происходило множество чудотворений.

Осенью 1892 года надорвался, вытягивая монастырский воз из оврага, в тот же день получил тяжёлый ожог пищевода и желудка уксусной эссенцией. В ожидании кончины 5 октября 1892 года по благословению архиепископа Казанского Владимира Петрова принял постриг в великую схиму с именем в честь Архангела Гавриила.

5 лет не вставал с постели, часто причащался Святых Таин. За годы болезни он стяжал дары старчества, прозорливости. Благоволивший к Гавриилу архиеписколп Казанский Арсений (Брянцев) 8 августа 1901 года назначил иеросхимонаха Гавриила и. о., а затем наместником Седмиезерной пустыни.

Став настоятелем монастыря, схиархимандрит Гавриил проявил недюжинные хозяйственные способности. При нём монастырь превратился не только в духовно благолепное, но и в хорошо организованное экономическое сообщество на самообеспечении. Долгие годы основным источником доходов монастыря была их главная святыня – Седмиезерная икона Божией Матери. С иконой постоянно устраивались крестные ходы в разные районы Казанской епархии. О. Гавриил, сам не раз принимая участие в таких крестных ходах, убедился, что для иночествующих они приносят немало душевного вреда, и распорядился прекратить их, а зарабатывать на жизнь своими руками. В 7-8 верстах от монастыря схиархимандрит Гавриил построил хутор, приобрёл все новые усовершенствованные сельхозмашины, построил обширный скотный двор с улучшенной породой молочного скота, свинарник, пчельник, а также свои печи для обжига глины и кирпичей, кузницу, бондарню, столярную, сапожную, портновские мастерские. На все послушания по хозяйству батюшка старался ставить свою братию, сокращая прежде большое количество наёмных работников.

Как высочайший духовный авторитет архимандрита, так и его активная хозяйственная деятельность вызывали недовольство у нерадивых насельников и в светских кругах. Среди неоднократных жалоб в Синод на него был в 1908 году и донос, в котором его обвиняли в развале монастыря и в принадлежности к социал-демократической партии. Казанский архиепископ Никанор (Каменский) произвёл ревизию в монастыре, 15 мая 1908 года схиархимандрит Гавриил и казначей иеромонах Тихон были отстранены от должностей. По словам архимандрита Симеона (Холмогорова), "батюшка чуть было не умер от потрясения". Официально выселенный из обители, Гавриил некоторое время жил в домике, построенном в пустыни на пожертвования почитателей, затем в Казани. Впоследствии был оправдан.

В конце июля 1908 года приехал в псковский Елеазаров монастырь, настоятелем которого был его духовный сын, архимандрит Иувеналий Масловский. Для Гавриила был построен домик с церковью во имя архангела Гавриила, освященной 7 августа 1910 года.

Напряжённую молитвенную жизнь (ежесуточно вычитывал 12 тысяч Иисусовых молитв, полуночницу, кафизмы, часы, вечерню, келейное правило) сочетал со старческим служением и активной перепиской с духовенством и мирянами. В Спасо-Елеазаровской обители в полноте раскрылись старческие дарования о. Гавриила – народ нескончаемым потоком шёл к нему за исцелением души и тела, за советом, утешением, вразумлением. Окормлял насельниц псковского Старого Вознесения Господня и Псковского Иоанно-Предтеченского монастырей.

С 1912 года состояние здоровья Гавриила ухудшалось. Предчувствуя скорую кончину, подготовил усыпальницу в Елеазаровой пустыни. Наступление немецких войск летом 1915 года и угроза оказаться на оккупированной территории заставили Гавриила в августе 1915 года. уехать в Казань. Тяжелобольной старец поселился на квартире инспектора Казанской духовной академии архимандрита Гурия Степанова. Перед кончиной схиархимандрита Гавриила причастил иеромонах Иона Покровский.

Скончался 24 сентября 1915 года. Похоронен в церкви преподобного Евфимия Великого и святителя Тихона Задонского Седмиезерной пустыни.

В 1928–1929 годы обитель была закрыта и впоследствии разорена, захоронение осквернено. Мощи святого вместе с Седмиезерной Смоленской иконой сохранил иеросхимонах Серафим Кашурин.

Молитва преподобному Гавриилу Седмиезерному:

• Молитва преподобному Гавриилу Седмиезерному . Преподобный Гавриил, преодолевая в духе кротости и молитвы телесную немощь и многочисленные душевные скорби, стяжал дары прозорливости, исцеления телесных и душевных недугов. Его просят о помощи в тяжелой болезни, инвалидности, несправедливых гонениях и наветах, о дарование веры и крепости духа в искушениях

Акафист преподобному Гавриилу Седмиезерному:

Канон преподобному Гавриилу Седмиезерному:

• Канон преподобному Гавриилу Седмиезерному

Житийная и научно-историческая литература о преподобном Гаврииле Седмиезерном (Зырянове):

• Преподобный Гавриил Седмиезерный – Азбука веры

Труды преподобного Гавриила Зырянова:

• Духовные беседы преподобного старца Гавриила Седмиезерного – Азбука веры

Читайте другие публикации раздела "Святые Православия"

Читайте также:

© Миссионерско-апологетический проект "К Истине", 2004 – 2017

При использовании наших оригинальных материалов просим указывать ссылку:

Чистота сердечная Преподобный Гавриил (Зырянов), старец Седмиозерной пустыни

№3 (180) / 15 января ‘02

Преподобный Гавриил (Зырянов), старец Седмиозерной пустыни

«Сердце, осенённое Божественною благодатию, воскресает в духовную жизнь, стяжавает духовное ощущение, неизвестное ему в состоянии падения, в котором словесные ощущения человеческого сердца умерщвлены смешением с ощущениями скотоподобными».

В прошедшие XIX и XX века наше многострадальное Отечество явило миру непоколебимых в вере Христовой угодников Божиих в таком немалом сонме, что свидетельствует о великой Милости Божией к нам. В этот же период, период нестабильной политической ситуации накануне известных зловещих событий в октябре 1917 года, достигает своей высоты особый вид монашеского служения – старчество. Оно-то не только не позволило отойти среди смуты от веры, но и во многом определило тот узкий, спасительный путь, который характерен только для России и к которому мы сейчас возвращаемся.

Канонизированный в 1997 году в Казанской епархии старец Гавриил (Зырянов), выходец из простой уральской глубинки, ученик Оптинских старцев, наставник и духовный авва ставших впоследствии достойными служителями Церкви Христовой иноков-студентов Казанской Духовной Академии, и ныне является духовным наставником для всех тех, кто в простоте душевной ищет Бога.

Урал – малая родина преподобного

Преподобный Гавриил (в миру – Гавриил Фёдорович Зырянов) родился 14 марта 1844 года в деревне Фроловой Ирбитского уезда Пермской области. Ныне – это территория Свердловской области. Надо сказать, что старец происходил от зажиточных и благочестивых христиан Феодора и Евдокии, людей грамотных и потому в свободные часы любящих прочитывать Евангелие, Псалтырь, а также жития святых. Будучи малолетним ребёнком, Ганя (Гавриил) научился читать Псалтирь от своих старших сестёр, впоследствии принявших монашество.

Воспитание будущий старец получил религиозное, в основу которого полагался прежде всего страх Божий. Благодатной почвой в душе послужило простое по сердечному расположению воспитание в родном доме. Это воспитание и укрепляло во все времена православный дух русского народа. Годы детства, проведённые в российской глубинке, получив первоначальные понятия послушания, незлобия, честности, вспоминали все лучшие представители Русской Православной Церкви: святой преподобный Серафим Саровский, святители Игнатий Брянчанинов, Феофан Затворник, Тихон, Патриарх Всероссийский… Преподобный сам вспоминал: «Бывало, нашалишь, а матушка и скажет: «Ганя, не шали, вот ты всё не слушаешь – шалишь, а мне ответ надо за тебя отдать Богу. Ты своими шалостями грехи выращиваешь, потом и сам с ними не сладишь». А молодость берёт своё: как ни удерживаюсь, опять и нашалю… Тут матушка, бывало, встанет на колени перед образами и начнёт со слезами вслух жаловаться на меня Богу и молиться. А я стою возле, притихну, слушаю её жалобы. Стыдно мне станет, да и матушку жаль. «Матушка, а матушка… Я больше не буду», - шепчу ей несмело. А она всё просит Бога о мне. Я опять обещаю не шалить, да и сам уже начну молиться рядом с матушкой».

Детские годы прошли в слабости физической и постоянных болезнях. Поэтому единственное средство лечения родители видели в регулярных богослужениях, домашней молитве.

Так однажды он был отмечен знамением свыше: небесное паникадило спускалось ниже и ближе к мальчику. Ганя услышал голос:

– Чей это? – спросил мальчик.

Исполненный неземной радости, Ганя возвращается домой, прыгая на одной ножке со словами: «Я не ваш, я не ваш». На вопросы встревоженной матери мальчик отвечал: «Я Богов, Богов…».

Покровительство святого праведного Симеона Верхотурского

Святой праведный Симеон Верхотурский – небесный покровитель Урала и Сибири. Образ этого святого исполнен высокой тайны служения Богу: будучи простым и доступным, святой мудро, через смиренное служение ближним сокрыл себя от мира, так и оставшись до конца дней своей небольшой земной жизни таинственным странником.

Имя этого святого близко каждому православному уральцу. А тем более, во времена преподобного Гавриила – как глубоко почитался святой праведный Симеон! Тесная молитвенная связь со святым предостерегала верующих от губительных падений, укрепляя на узком спасительном пути.

В доме маленького Гани так же благоговейно почитали святого праведного Симеона.

Так случилось, что на первой неделе Великого Поста Ганя надумал покататься на салазках по деревенской ледяной горе. И это тогда, когда никто из деревенской молодёжи не решался пойти на гору, соблюдая строгие предписания Устава в первую неделю (седмицу). Когда же покатился, то сразу налетел на палку, которой был загорожен ледяной скат горы, на палке торчал старый гвоздь. Ганя наскочил на эту палку и ногой попал на гвоздь, что вызвало кровотечение, но боли не почувствовал – сильно испугался за непослушание и порванные новые валеночки.

Прибежав домой, он забрался в сенник и стал горячо молиться святому праведному Симеону Верхотурскому, дал обет святому: «Непременно пешком схожу к твоим мощам (расстояние от Ирбита до Верхотурья по старой дороге составляло около 300 километров), только ты исцели меня». И уснул от усталости.

«Сила покаяния основана на силе Божией: Врач всемогущ, - и врачество, подаваемое Им, всемогуще». Во сне видит мальчик удивительного мужа с лицем строгим, но приветливым. Небесный житель спросил Ганю:

– Зачем ты меня звал?

– Исцели меня, угодник Божий!

– А обещание исполнишь – в Верхотурье сходишь?

– Схожу, непременно схожу, только ты меня исцели, угодник Божий, пожалуйста, исцели!…

Праведный Симеон прикоснулся к ноге, провёл по ране и удалился. Ганя проснулся от страшного зуда в ноге и ужаснулся: рана зажила.

Мальчик здесь же упал на колени и со страхом и радостью стал благодарить Верхотурского святого. От родителей он скрыл это событие.

Через несколько лет Ганя вместе с односельчанами отправляется на поклонение к праведному Симеону. Знаменательно, что в ночь накануне выхода Ганя видит во сне дорогу; проплывают перед ним деревни, сёла, реки, леса; он смотрит всё дальше, но не знает, куда этот путь… а когда пошли на другой день, Ганя стал узнавать увиденные им во сне деревни, леса и реки.

Паломники остановились в Верхотурье на шесть дней: проведя дни в посте, приобщившись Святым Христовым Тайнам, на седьмой день они отправились домой. На душе мальчика переживание. Имея в кармане новые медные пятачки, он желает отдать тому дивному страннику, которого он повстречал при входе в город и который был так похож на явившегося ему во сне исцелителя… И этот дивный странник вдруг встал около Гани: стоит на коленях, смотрит на него и, протягивая руку, тихо говорит: «Монах будешь… схимник будешь».

Пророчество таинственного странника сбылось: Ганя стал и монахом, и схимником.

Путь в монастырь

Будучи юношей, он был чист и целомудрен сердцем. Соблазны плоти и мира не интересовали его. Всё в жизни он принимал либо как творение Божие, либо как совершающееся по воле Божией, или попускаемое Богом. Святитель Игнатий Брянчанинов пишет: «Чтоб увидеть Бога в Промысле Его, нужна чистота ума, сердца и тела. Для стяжания чистоты нужна жизнь по заповедям Евангелия».

Приобретая эту чистоту и храня её как дар от Господа, Ганя становится сосредоточенным, жизнерадостным. Так всю жизнь свою старец оставался жизнерадостным, простым. Ум его был гибкий, вдумчивый и практичный, память редкая. То, что было прочитано им в годы юности и зрелости, он помнил буквально. Поэтому часто люди, получавшие письма от старца, недоумевали: откуда у батюшки такой витийственный слог, такая правильность речи? И оказывалось, что старец сам собою, незаметно для себя, писал прочитанное им лет тридцать – сорок назад у митрополита Платона, у святителя Тихона Задонского…

Сердце юноши искало высокого подвига для Бога. Услышав о намерении сына жить в монастыре, мать и сёстры заревели, а отец ответил решительным отказом. Но юноша всё просился в монастырь. Так прошёл год. Ганя многое в своей жизни перестроил на монашеский лад. И родители согласились. Трогательны были проводы в путь: в назначенный день помолились Богу, Ганя всем и каждому поклонился в ноги, попрощался со всеми, даже с лошадками и коровушками.

Путь до Оптиной пустыни потребовал почти полтора месяца.

Прибыв в Оптину 13 августа 1864, он тотчас отправился на благословение к старцам – отцу Амвросию и отцу Иллариону. Оба старца приветливо приняли юношу и отправили его к игумену, посоветовав прежде поговеть и приобщиться Святых Христовых Таин, что и выполнил Ганя.

Настоятель принял его в число братии, назначив послушание в хлебной, и при этом заметил: «Это послушание в хлебной проходил и я. Послушание у нас – те же курсы, которые изучают в академиях. И у нас своя академия. Там сдаются экзамены профессорам, а здесь старцам. Вот и я уже настоятель и игумен, а всё ещё учусь и хожу часто, не менее раза в неделю, сдаю экзамены старцу и принимаю себе уроки от старца… Вот и ты ходи к нему почаще, советуйся с ним по внешнему послушанию в деле, и по внутреннему движению своих помыслов».

Ганя заплакал от умиления. А игумен сказал: «Видишь, вот ты и заплакал… Всегда помни день своего поступления и будь таким же, как теперь. Живи так и спасёшься».

Надо сказать, что послушание в хлебной было трудным и беспокойным. Поэтому здесь требовались хорошая физическая сила и терпение.

Брату Гавриилу дополнительно было поручено ещё ходить ежедневно к ранней обедне петь на правом клиросе, а в праздники и в воскресенье – петь в соборе на левом клиросе и звонить в один большой колокол.

В таком положении мало кто из новоначальных удерживался от уныния, появлялся стыд открывать помыслы старцу.

Гавриил помнил наставления игумена и неопустительно ходил к старцу в скит. Откровенность, простота и искренность были качествами, которые он воспитал ещё в родительском доме, когда все свои мысли и чувства открывал родителям и от них получал советы.

Беседы старца открывали юноше-послушнику путь к святой жизни. Все видели эту жизнь в лице старцев отца Амвросия, отца Исаакия, отца Иллариона и других. Будучи старцем, отец Гавриил вспоминал об Оптиной пустыни: «Да, мы чувствовали себя там, как в среде святых, и ходили со страхом, как по святой земле. Я присматривался ко всем и видел: хотя были разные степени, но все они были равны между собой; никто не был ни больше, ни меньше, а были все одно: одна душа и одна воля – в Боге».

В Оптиной пустыни Гавриил нёс послушания десять лет, а постриг всё затягивался, что, конечно же, печалило молодого послушника, ибо постриг – не награда, а покаяние.

Смиренно приняв приглашение архимандрита Григория, Гавриил поселился в московский Высоко-Петровский монастырь, где через год, в 1875 году, получил постриг с именем Тихон (в честь святителя Тихона Задонского).

Необходимо отметить, что уже тогда у отца Тихона был «дар различения духов» (1 Кор.12, 10), то есть он был способен своим духовным чувством различать волю Божию от прельщения бесовского, ибо по слову апостола Павла «и сатана может принимать вид ангела света» (2 Кор.11, 14).

Произошёл такой случай. У московского купца Титкова были две дочери, они часто ходили на Богослужения в Высоко-Петровский монастырь и, по молодости своей, стали заглядываться на молодых послушников и монахов. Родители, заметив это, запретили им ходить в Петровский монастырь. И вот отец Тихон слышит однажды голос: «Скажи Титкову, чтобы отпускал дочерей молиться, иначе – сгорят вместе с товаром!» Этот голос повторялся несколько раз и неизменно с угрозой: «Сгорят!». Отец Тихон заподозрил духа лукавого и решил не предупреждать. Наконец, голос стал требовательным: «Иди, скажи: сегодня загорится магазин в девять часов!». Но отец Тихон снова не послушал. Вдруг слышит: «У Титковых магазин загорелся! Не говорил ли я тебе?… Вот, был бы теперь прославлен!»

Так отец Тихон избежал падения в прелесть, но в то же время в правду голоса, говорившего о скором переводе, поверил.

В 1877 году состоялось посвящение (рукоположение) его во иеродиакона. За три года, проведённые со дня хиротонии, отец Тихон всего насмотрелся и натерпелся в Петровском монастыре. Внутренняя жизнь московских монастырей значительно отличалась от духа Оптинского старчества. Преподобный Амвросий советовал ему бежать куда угодно – только не жить в Москве.

Служение в Раифской и Седмиозёрной пустынях

От суеты столичной жизни, от красивых обольщений, от всех богатств отец Тихон удаляется и в 1881 году прибывает в Раифскую пустынь, которая находится вблизи города Казани.

Густой лес, окружающий монастырь, аромат цветов, тишина и безлюдность места – всё это умиляло сердце отца Тихона, потому что способствовало уединению и молитве.

В этот период отца Тихона рукополагают в сан иеросхимонаха (24 января 1883 года) и определяют духовником братии.

Вскоре иеромонах Тихон переводится в Архиерейский дом, а затем – в ноябре 1883 года – в Седмиозёрную пустынь. И здесь в лице наместника архимандрита Виссариона, уважаемого и благочестивого монаха, отец Тихон нашел искреннего духовного друга и наставника. Вскоре он был назначен духовником братии, а позднее и благочинным.

В этой пустыни, расположенной в десяти километрах от Казани, будущий старец-схимник прожил 25 лет, здесь и явился во всей своей полноте дар его старчества.

Отец Тихон старался оправдать доверие игумена. Он держал братию, особенно послушников, в твёрдом порядке, но почти не прибегал к мерам строгости. Конечно, ему помогало и положение духовника: на исповеди он старался уврачевать духовные язвы каждого брата.

Одновременно отец Тихон нес чреду служения в монастыре и заведовал провизией для братской трапезы. Как достойного иеромонаха его часто посылали с чудотворным Смоленско-Седмиозерным образом Божией Матери в крестные ходы. Он был свидетелем многих чудес от святой иконы.

Сам старец впоследствии поведал о таком случае. В одной деревне Момадышского уезда Казанской губернии был общий молебен на площади перед Седмиозерной иконой. Отец Тихон читал молитвы Царице Небесной с большим умилением, а народ на коленях горячо молился со слезами. В конце молебна отец Тихон взял икону на руки и стал осенять ей народ, увидев, как люди падают на колени, почти все воздевают руки и в каком-то страхе кричат: «Господи, помилуй! Пресвятая Богородица, спаси нас!». А по окончании молебна отец Тихон узнал, что ещё во время чтения им молитвы народ стал замечать над образом Божией Матери блистающее сияние в виде венца; народ подумал, что образ уходит на небо, испугался и закричал.

Отец Тихон помнил о своём давнем желании принять схиму. Он доложил наместнику, который подал ходатайство на имя архиепископа Казанского.

Вскоре состоялось пострижение отца Тихона в схиму. Он пожелал получить прежнее своё имя – в честь Архангела Гавриила.

Задолго до болезни отец Гавриил положил: думать о Боге, говорить о Боге и писать о Боге. Так, старец говорил: «Ведь ближе Бога к нам никого нет. О, если бы все это знали… Тогда забыли бы о мире и о страстях, даже и о самих себе».

Пять лет был прикован иеросхимонах Гавриил к постели тяжкой болезнью, но телесная немощь укрепляла дух.

Нередко, например, после приобщения святых Христовых Таин старец ощущал присутствие благоухания. Однажды, не будучи в силах скрыть своей радости, он призвал своего келейника Иосифа и спросил:

– Слышишь ты благоухание?

– Не верьте, батюшка! Ведь вы больной… Нет, я не слышу, да и нет никакого благоухания.

– А потому ты не слышишь его, что ты читал роман, и тебя окружает дух бесовский. Плохо тебе будет – ты оскорбляешь Духа Божия со своими романами. Прошу тебя, оставь их, не читай.

Келия старца находилась по общему коридору, на пути в соборный храм, и потому братия, идя к утрене в 4 часа утра, попутно заходили навестить больного, но благодушного батюшку. Один из них – отец Епифаний – ощутил благоухание в келье батюшки и тотчас обратился к келейнику:

– Оська, чем ты надушил старца? Какие, должно быть, дорогие духи…

Зарыдал Иосиф и земно поклонился перед одром старца:

– А я, – вспоминал батюшка, – лежал разбитым, подобно оному, впадшему в разбойники. Но я был причастником Животворящих Тела и Крови Христовых; и вот: «Дух животворит!» и все мы слышим Его благоухание обонянием. Он, подобно евангельскому самарянину, подливает на раны впавшего в разбойники вино и елей Своей благодати.

Одному из своих духовных чад, академику-монаху, старец писал: «Я жаждал любить Бога всем сердцем… Чем более я страдал, тем легче себя чувствовал… Я блаженствовал, уязвлённый любовью ко Господу, желал остаться, хотя бы навечно, один и страдать, но только с Господом и в любви к Нему. Вот что такое боголюбие и вот что оно делает с душой человека!».

Святой старец Гавриил, ещё не оправившись от болезни, стал принимать богомольцев. Посетителей становилось всё больше и больше. Поначалу он, дабы не отвлекать сердце от Иисусовой молитвы, принимал богомольцев, стараясь не открывать глаз. Однажды он был отвлечён от внутренней молитвы внезапно раздавшимся плачем: оказалось, что посетители уже давно молчали, а он беседовал с ними, читая их мысли и отвечая на них. Это так потрясло и испугало богомольцев, что они заплакали.

Казанская Духовная Академия испытывала в конце XIX – начале XX веков необыкновенный духовный и научный подъём. В Академии, благодаря влиянию ректора и духовному окормлению академических иноков старцем Гавриилом, сложилось удивительное иноческое братство (Ректором был епископ Антоний (Храповицкий).

Чин пострижения в академическом храме совершал Преосвященный ректор, восприемником часто был старец.

«Академики» нередко неделями гостили в Седмиозёрной пустыни.

Старец принимал самое деятельное участие в судьбе своих духовных чад, особенно иноков.

Достаточно назвать некоторые имена учеников: священномученик Иувеналий (Масловский), митрополит Антоний (Грисюк), епископ Иоасаф (Удалов), епископ Старицкий Гавриил (Абольемов), епископ Герман (Ряшинцев), епископ Евсевий (Рождественский), епископ Иона (Покровский) и многие другие.

Новые скорби посланы были старцу перед уходом в мир иной. Почитание старца вызвало негодование некоторых насельников из числа братии. Строились козни, умножалась злоба, зависть проникала в сердца несчастных насельников. Прибывший на Казанскую кафедру архиепископ Никанор (Каменский), видный богослов, в прошлом много потрудившийся в Екатеринбургской епархии по развитию духовного образования, не разобравшись в сути дела, удовлетворил прошение схиархимандрита Гавриила (к этому времени старец уже был схиархимандритом) об увольнении его от должности. Последовало обвинение старца в неумении вести монастырское хозяйство, разорении обители. А заявление некоего «почётного гражданина С. Поливанова» вменяло батюшке – молитвеннику принадлежность к … «партии социал-демократов».

И много пришлось пережить обид старцу с мая по июнь 1908 года. Его подвергали обыскам, лишили келейников, выселили из домика.

Один из духовных чад старца, будущий священномученик Иувеналий (Масловский), на тот период времени бывший игуменом псковской Спасо-Елизаровой пустыни, выхлопотал перевод отца Гавриила.

В конце июня 1908 года схиархимандрит Гавриил приехал в Псков, а затем отбыл в монастырь.

Уже после перевода старца, решением и расследованием комиссии отец Гавриил был признан невиновным в нарушениях.

Враг рода человеческого и здесь озлобился против молитвенника и однажды, в часы занятия Иисусовой молитвой, старец увидел у входа появившегося «косматого человека», который со злобой оскалился: «Я тебя отсюда выгоню!». А батюшка смиренно ответил: «Ну что же, буди воля Божия!».

Многочисленные посетители окружали и здесь угодника Божия.

Летом 1911 года в пустыни побывала великая княгиня Елисавета. Известно, что великая княгиня нашла в старце духовного наставника, к которому обращалась. А старец, в свою очередь, по приглашению матери-настоятельницы, приезжал в Марфо-Мариинскую обитель милосердия для наставления сестёр.

В 1915 году отец Гавриил стал собираться в Казань: «Поеду в Казань, там умру!».

24 августа старец выехал в Казань, где остановился у своего духовного сына инспектора Академии архимандрита Гурия (Степанова), позднее архиепископа.

Последнее причастие Святых Таин принял старец из рук своего духовного сына иеромонаха Ионы (Покровского), впоследствии епископа.

Отпевание совершали 28 сентября в храме Духовной Академии, а погребено тело старца было в Седмиозёрной пустыни.

Память о старце Гаврииле жива в сердцах верующих христиан. Именно поэтому в декабре 1996 года Синодальная Комиссия по канонизации святых во главе со Святейшим Патриархом Алексием Вторым утвердила вопрос о прославлении схиархимандрита Гавриила (Зырянова) в лике местночтимых.

Образ новопрославленного угодника Божия, нашего современника, показывает доступность и возможность пути стяжания чистоты сердца, перед которым все мнимые преграды нашей многосложной эпохи представляются ничтожными. Да и какая земная сила какой бы то ни было эпохи сможет сравниться с Силой Божией?! В Нагорной проповеди Господь Иисус Христос заповедал: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф.5, 8). Преподобный Гавриил смиренно стяжал этот высокий дар чистоты. А все его духовные чада достойно пронесли крест через лихолетье первой половины прошедшего столетия. Восприняв мир души, молитвенную настроенность от старца-схимника, многие из них мужественно приняли мученическую кончину. Удивляет и немалое число епископов, духовно воспитанных преподобным: они не уклонились в раскол обновленчества или поиски независимой юрисдикции. Всё внешнее не влияло на них так сильно, как влияла внутренняя духовная сила. Наше Отечество обрело ещё одного заступника перед Богом, заступника в лике преподобного.

Только тесная молитвенная связь с преподобным, как и вообще со всеми святыми Церкви Небесной, нас сможет сохранить от потери духовных ценностей, научит мирному и безмятежному жительству среди небывалого разгула человеческих страстей. Путь стяжания чистоты сердечной доступен и в наше время! Как необходимо нам вникнуть в смысл слов преподобного Гавриила: «Не в том упование наше, чтобы Бог управлял дела наши во благое нам; нет – но чтобы и мы, со своей стороны, употребили дар Его, наши способности, данные Им, на исполнение наших послушаний и должностей и соблюдали в своей жизни установленный Им порядок, то есть исполняли бы всемерно все Его заповеди, и тогда-то встретится добродетель наша с милосердием Божиим, и будет о ней благоволение Его».

В других номерах:

№39 (936) / 17 октября ‘17

Митрополит Верийский Пантелеимон: «Благодать великомученика Димитрия и благоухание его мира святого пусть покрывает весь ваш народ»

№19 (772) / 27 мая ‘14

Кирилл и Мефодий, учителя Словенские

№33 (594) / 1 сентября ‘10

Собор Екатеринбургских святых

Специалисты Епархиального реабилитационного центра для наркозависимых приглашены к участию в семинаре, который начал свою работу в Санкт-Петербурге

Екатеринбург, 11 января. С 11 по 16 января Санкт-Петербургская Региональная Общественная Организация помощи наркозависимым «Возвращение» проводит очередной семинар.

Общество православных литераторов приглашает…

О значении книг в жизни человека сказано и написано уже немало. Однако с сожалением приходится констатировать, что книга всё больше и больше уходит из нашей жизни. Полноценную литературу всё чаще вытесняют телевидение, видеомагнитофон, компьютерные игры и прочие электронные безделицы нашего времени.

Православная газета. PDF

Православная газета. RSS

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.

Читайте «Православную газету»

Все материалы интернет-портала Екатеринбургской епархии (тексты, фотографии, аудио, видео) могут свободно распространяться любыми способами без каких-либо ограничений по объёму и срокам при условии ссылки на источник («Православная газета», «Радио «Воскресение», «Телеканал «Союз»). Никакого дополнительного согласования на перепечатку или иное воспроизведение не требуется.

Ровно 100 лет назад, 7 октября (24 сентября по старому стилю) 1915 года в Казани, в одном из флигелей Духовной академии, в келье своего духовного сына, инспектора академии архимандрита Гурия (Степанова) — впоследствии священномученика — упокоился известный старец, бывший наместник Седмиозерной Богородичной пустыни схиархимандрит Гавриил (Зырянов).

Жизнь старца Гавриила (Зырянова) — удивительное, можно даже сказать исключительное явление в русской духовной жизни рубежа XIX-XX веков. В ней, словно в зеркале, отразились духовные искания, взлеты и падения многих русских богоискателей и духоносцев — кратко сказать, всего русского боголюбивого народа. И сама личность старца — духовного исполина, воистину «единого от древних», наполнена не столько исключительными подвигами, сколько терпеливым, богопреданным несением креста скорбей, перенесением постоянной людской злобы и собственной немощи с истинно христианской кротостью и смирением. У старца Гавриила было множество учеников и почитателей, из них — одни были случайными кратковременными посетителями его гостеприимной кельи, другие надолго оставались у ног старца, испытывая великую притягательную силу его личности и сами напитываясь его присутствием, являющим на земле реальность иного мира.

По-разному преломлялся облик и речения старца у его посетителей: одни, как схиархимандрит Симеон (Холмогоров) видели в старце живую икону современного православного подвижника, другие — подобно известному духовному писателю епископу Варнаве (Беляеву) нашли в его личности подтверждение своим духовным исканиям — убедительную альтернативу законническому аскетизму.

Замечательно, что богатая натура самого старца давала основание для этих противоречивых трактовок. Живой, чуждый всякой рисовки и позы, всегда готовый к прямой и искренней реакции на любую жизненную ситуацию — он одновременно являл собой типичный образ святорусского подвижника-монаха, знающего и ценящего по-настоящему в жизни лишь «единое на потребу» — драгоценный бисер Богообщения.

Будущий старец схиархимандрит Гавриил родился 14 марта 1844 года в Пермской губернии, в Ирбитском уезде от благочестивых крестьян Феодора и Евдокии Зыряновых. Вся жизнь будущего старца от раннего детства проходила как бы на грани земного и небесного мира. Его избранничество многократно подтверждалось многочисленными видениями и событиями, необъяснимыми с рациональной точки зрения.

Однако его путь к иночеству не был простым, впрочем, и само иночество, начатое в Оптиной пустыни в 1864 году под духовным окормлением старца Амвросия, оказалось воистину тернистым путем — множество страшных, можно сказать, лютых искушений неотступно преследовали его в течение всей его жизни, и если бы не исключительные посещения Божией благодати, то было от чего прийти в отчаяние. Жизнь старца лишний раз указывает нам, что в Царство свободы и благодати не ведут легкие пути, а избранники Божии подвергаются особенным испытаниям, зачастую непреодолимым для обычных людей. Непонимание, тяжкая болезнь, клевета, предательство и непрестанная бесовская брань — отныне были постоянными спутниками преподобного старца. Из Оптиной пустыни, где послушник Гавриил не мог дождаться пострига в течение многих лет по причинам явно не духовного характера, со скорбью в сердце он в 1875 году переходит в Московский Высокопетровский монастырь, где вместе с долгожданным постригом наступает время особенно тяжких искушений, связанных с особенностями монашеской жизни в большом городе, полном соблазнов. Но и перед лицом духовных потрясений и даже падений, в общем-то, неизбежных на иноческом пути, ни на миг не пропадает в подвижнике сознание поставленной цели, раз и навсегда выбранный жизненный идеал.

Московский Высокопетровский монастырь

В 1882 году иеродиакон Тихон (такое имя получил старец при постриге) покидает Москву — точнее, бежит из нее по настоятельному совету старца Амвросия и водворяется в Раифской пустыни Казанской епархии, где его рукополагают в иеромонаха и назначают братским духовником, но остается он там совсем ненадолго, и уже в ноябре 1883 года переводится в Седмиезерную Богородичную пустынь — обитель, в которой старцу предстоит провести целых 25 лет и где на одре болезни произошло преображение монаха-подвижника в великого старца, наделенного благодатными дарами Святого Духа. В тяжком недуге, в полушаге от смерти он провел пять лет. В 1892 году как безнадежно больной старец был пострижен в схиму, в которой он был наречен именем своего небесного покровителя от купели — Архангела Гавриила.

На духовное состояние старца этого периода проливает свет его собственное признание о тех благодатных переживаниях и изменениях, которые происходили в его душе:

«И вот, Господу было угодно, чтобы я заболел; и я заболел и сильно плакал во время болезни о том, что остался побежденным во грехах моих грехом, а любви-то еще не имею… Спешу каяться не раз и не два, очень много каюсь и получаю радость… Чем более я страдал, тем легче себя чувствовал. Я ощущал сильную потребность причащаться — и меня причащали. По причащении Святых Таин мой дух окрылялся неизреченной надеждой на Бога, а сердце переполнялось благодарностью ко Господу Иисусу Христу. Здесь-то мне, убогому, и открылась в необъятной полноте любовь Божия к миру в искуплении человеческого рода. Эта любовь заговорила как бы во мне, внутри всего моего существа, с такой силой ко Господу, что я не чувствовал и своих страданий…»

Отныне эта любовь к Богу будет сопровождать старца всю его жизнь, тепло и свет этой любви будут привлекать к старцу Гавриилу сердца и мятущиеся души людей, жаждущих духовного и телесного исцеления. У старца открылся дар прозрения, слезной умиленной молитвы и, главное, дар духовного благодатного водительства — старческого душепопечения.

У схиархимандрита Гавриила появляется круг учеников и почитателей. Совершенно особые отношения складываются у него со студентами и преподавателями Казанской духовной академии , преимущественно из числа монашествующих, для многих из которых он становится духовным отцом и наставником. Следует сказать, что Казанская духовная академия в конце ХIХ — начале ХХ веков переживала духовный и интеллектуальный расцвет. Во многом это объяснялось той духовной атмосферой, которая сложилась в Академии благодаря личности ее ректора, епископа Антония (Храповицкого) . Стремясь воспитать в своих подопечных настоящих духовных пастырей Церкви, преосвященный Антоний направлял юношей к старцу Гавриилу, в котором он увидел лучшего воспитателя для будущих священнослужителей. Студенты часто ездили в Седмиезерную пустынь на исповедь и совет к благодатному духовнику. Здесь они чувствовали себя, как дома, в гостях у родного отца. С благословения старца они произносили даже проповеди в монастырском храме.

Для молодых «академиков», искавших дорогу в жизни, наверное, невозможно было найти лучшего наставника, не столько словами, сколько самим своим духовным обликом эту дорогу освещающим. Знаменательно, что несмотря на доброту и простоту в обращении, подчеркнутую веселость и открытость, старец сохранял в своем сердце и прививал своим ученикам чрезвычайно высокие понятия о монашестве: «Смотрите, — шутил он, — чтобы у меня от вас за версту монахом пахло!» И неудивительно, что среди учеников и постриженников старца оказалось так много исповедников и новомучеников, стойких и непоколебимых воинов Христовых, дерзновенно противоставших сатанинской злобе и насилию богоборцев. Ни один из учеников старца не оказался ни в числе обновленцев, ни в числе «павших», то есть отрекшихся от Христа и Его страдающей Церкви.

Со временем к старцу начала приходить известность. Постоянной его посетительницей стала Великая Княгиня Елизавета Феодоровна, которая у него духовно окормлялась. Через нее протягивалась таинственная ниточка духовного общения старца с Царской семьей. Посещал старца в Казани перед своим появлением в Петербурге и Григорий Распутин. Старец предостерегал его от грядущих соблазнов и искушений, перед которыми ему устоять, судя по всему, не удалось. Впоследствии старец отзывался о нем крайне отрицательно.

В 1902 году Казанский архиепископ Арсений (Брянцев) назначил старца наместником Седмиезерной Богородицкой пустыни. Трудился святой старец над благоустроением Богом ему врученной обители не покладая рук. Еще до своего наместничества он приступил к построению на средства благотворителей храма для неусыпного поминовения усопшей братии монастыря и всех православных христиан. 15 октября 1900 года архиепископ Арсений совершил чин освящения нового двухэтажного храма в честь преподобного Евфимия Великого (небесного покровителя основателя Седмиезерной пустыни схимонаха Евфимия) и святителя Тихона Задонского (небесного покровителя схиархимандрита Гавриила до принятия схимы). В нижнем храме было помещение для чтения неусыпающей Псалтыри. И совершенно поразительно, что, начиная с 1928 года — года разгрома обители, подверглись уничтожению практически все монастырские постройки: храмы, хозяйственные помещения — был почти полностью снесен весь монастырь, за исключением только этого храма, ставшего видимым знаком святости его строителя и указанием на великое духовное значение непрестанной молитвенной памяти. В этом храме преподобный старец сподобился видения тайны Христовой Жертвы за человеческие грехи, здесь старец проливал святые молитвенные слезы за совершаемой им литургией, здесь от избытка сердца, наполненного светом и радостью Царства Небесного, произносил он глубокие и проникновенные слова о духовной жизни и назначении христианина…

Но наряду с верными и любящими чадами появились и другие — завистники и недоброжелатели. Чем дальше простирались труды старца в Седмиезерной обители, тем более множились доносы недовольных из числа братии. Вступивший в 1908 году на Казанскую кафедру преосвященный Никанор (Каменский) , не разобрался в существе дела и удовлетворил прошение схиархимандрита Гавриила об увольнении от должности наместника. После этого последовало обвинение старца в нерадивом ведении монастырского хозяйства и фактически в присвоении церковного имущества.

Тогда один из близких духовных сыновей старца Гавриила будущий священномученик Иувеналий (Масловский), в то время игумен псковской Спасо-Елеазаровой пустыни, смог выхлопотать перевод старца к себе. Замечательны и обстоятельства переезда старца: уже перед самым отходом парохода выяснилось, что у нестяжательного подвижника, обвинявшегося в растрате монастырского имущества, не только не хватало денег на билет, но даже вовсе не было средств на предстоящую дорогу!

Во Пскове старца ожидал торжественный прием: у святых ворот Спасо-Елеазаровой обители его поджидала вся братия монастыря с чудотворным образом Всемилостивого Спаса на руках во главе с игуменом Иувеналием. А уже после того как состоялся перевод схиархимандрита Гавриила из Седмиезерной обители по заключению комиссии он был полностью оправдан от возведенных на него обвинений. Здесь же, в обстановке духовной любви и доверия благодатный дар старчества беспрепятственно изливался на многочисленных богомольцев, искавших у старца утешения и действенной помощи в скорбях и болезнях. В день старец порой принимал до 150 и более человек, так широко разнеслась слава о прозорливом молитвеннике и утешителе. Великая Княгиня Елисавета Федоровна по-прежнему навещала своего духовного отца, а он в свою очередь, посещал устроенную ею Марфо-Мариинскую обитель. На средства Великой Княгини в Спасо-Елеазаровой пустыни ввиду великой слабости старца и невозможности ему служить в монастырском храме была устроена домовая церковь, которая была освящена 7 августа 1910 года епископом Иннокентием (Ястребовым), также духовным чадом батюшки, воспитанником Казанской духовной академии.

Это было время расцвета старческой деятельности преподобного Гавриила. Множество любящих духовных чад окружало его. К нему приезжали целыми семьями, паломническими группами. У кельи старца можно было встретить архиерея и монаха, чиновника, священника, аристократа, и простого крестьянина или мастерового — старец не знал ни социальных, ни иных различий — каждому посетителю было открыто его сердце, полное любви, сострадания, желания помочь и утешить, духовно напитать…

По-прежнему, особенную заботу оказывал старец воспитанникам духовных учебных заведений. Во время своих приездов в Москву, он неопустительно заезжал и в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, в стенах которой исполнял должность ректора Московской духовной академии его близкое духовное чадо еще по Казани епископ Волоколамский Феодор (Поздеевский). И воспитанники Московской духовной академии с великой любовью и доверием принимали старца. Сохранились воспоминания об одном из посещений старцем Гавриилом Академии. Владыка Феодор собрал всех недавних постриженников-студентов к себе для духовного назидания и беседы со старцем:

«Батюшка рассказывает, — вспоминает повествователь, — я внимательно слушаю, не спуская с него глаз. И прямо не верится, что все это было. Батюшка сидит весь белый, как лунь, мирный, веселый, за окном стоит тихий вечер, из сада доносится приторный и сильный запах жасмина… Хорошо было так сидеть со старцем о. Гавриилом тихими теплыми вечерами… Я в жизни как раз переживал исключительный период, собственно: переход из мысленного Египта через «моря Чермнаго пучину»… И встретить на пути такого Моисея мне было крайне сладостно и, как я вижу теперь, прямо необходимо…».

Старец, видно, уже предчувствовал, если просто не знал наверняка, какие страшные испытания выпадут на долю только вступающих в церковную и общественную жизнь будущих деятелей Церкви, ее защитников и строителей, какие соблазны и трагические коллизии им предстоит пережить и преодолеть…

Но многотрудная жизнь старца уже подходила к концу. В 1915 году он совершенно неожиданно для всех возвращается в Казань с ясным сознанием своего близкого конца: «Поеду в Казань — и там умру!». 27 августа он прибывает в Казань. Месяц длится здесь его последнее предсмертное пребывание. Он прощается со своими духовными учениками, стремясь передать им бесценное и драгоценное наследство опытного стяжания Святого Духа, нажитое им за долгую и праведную жизнь, передать им плоды опытного богообщения, которого он удостоился, и словно ветхозаветный патриарх собирает своих чад, преподает им последние наставления и благословения, которые будут хранить их во всю последующую многоскорбную жизнь. Неслучайно, что многим из посещавших его в те дни духовных чад из бывших академических воспитанников выпала судьба стать впоследствии архиереями уничтожавшейся большевиками Русской Православной Церкви.

Наступили последние дни земной жизни старца Гавриила, которые сопровождались предсмертной болезнью. Последнее причастие Святых Христовых Таин преподобный старец принял из рук своего духовного сына иеромонаха Ионы (Покровского), впоследствии епископа Ханькоуского, причисленного к лику святых Русской Зарубежной Церковью в 1996 году. Последними словами старца были: «Спастися подобает многими скорбями». Воистину это был девиз всей его жизни и ее славный итог. 24 сентября 1915 года в 23 часа 10 минут под последние слова отходной душа подвижника покинула многотрудное тело.

Прощание с почившим старцем прошло при огромном стечении народа. Со всех сторон толпами прибывал народ ко гробу угодника Божия. Отпевали старца в академическом храме четверо архиереев — его духовных детей, в сослужении более чем двадцати священнослужителей из числа его духовных чад. На отпевание приехала и Великая Княгиня Елисавета Феодоровна с несколькими сестрами Марфо-Мариинской обители. После отпевания погребальная процессия направилась в Седмиезерную пустынь, путь до которой занял почти целый день. Торжественно, с великим почетом встречала братия Седмиезерной обители изгнанного и оклеветанного настоятеля, во всем показывая свое раскаяние и являя торжество правды Божией. После панихиды в главном храме монастыря старец был погребен в храме преподобного Евфимия Великого, строителем которого он был.

Схиархимандрит Гавриил оставил замечательное духовное наследство. В первую очередь, им стала сама его жизнь, многотрудная и многопоучительная, в которой действия Божиего Промысла тесно переплетались с человеческим недостоинством и греховной немощью собратий и в которой всегда побеждала Христова любовь. Плеяду выдающихся деятелей Русской Церкви составили его духовные дети. Нелегко найти в истории нашей Церкви старца, воспитавшего столько достойнейших архипастырей, сочетавших высоту и святость епископского сана с глубоким и несокрушимым монашеским устроением и огненной ревностью к хранению чистоты православной веры.

Перечислить всех его чад, о которых сохранились сведения и свидетельства современников, задача трудноисполнимая. Упомянем здесь лишь о наиболее известных из духовных последователей преподобного Гавриила. Это священномученики Иувеналий (Масловский), архиепископ Рязанский и Шацкий; Анатолий (Грисюк), митрополит Одесский , Герман (Ряшенцев), архиепископ Вязниковский, Иоасаф (Удалов), епископ Чистопольский , Амфилохий (Скворцов), епископ Красноярский. Среди учеников старца — выдающиеся иерархи Русской Церкви ХХ столетия: архиепископы Феодор (Поздеевский), Иннокентий (Ястребов), Гурий (Степанов), Стефан (Знамировский), епископы Варсонофий (Лузин) и Варнава (Беляев) и многие другие.

Отдельно следует упомянуть о схиархимандрите Симеоне (Холмогорове), авторе, наверное, самой известной биографии старца, которая вышла в 1915 году под названием «Един от древних». Благодаря этой книге, собственно, большинство современных православных христиан в России и зарубежье и познакомились с благодатным образом старца-молитвенника и утешителя.

Особым почитанием пользуется преподобный Гавриил и в русском зарубежье, где оно появилось, очевидно, благодаря духовному сыну старца святителю Ханькоускому Ионе (Покровскому), прославленному Русской Православной Церковью Заграницей в 1996 году.

Со смертью старца память о нем не только не угасла среди его учеников и посетителей, но продолжала жить и среди людей лично его не знавших. Воистину жизнь старца закончилась, началось его житие. Во многом это было возможно благодаря духовному подвигу людей, хранивших память о старце Гаврииле, знакомых с его духовными чадами.

В Казанском крае, где протекла большая часть жизни старца Гавриила, благодарная и молитвенная память о дивном любвеобильном подвижнике не оскудевала никогда. Свидетельством тому служит факт изображения старца Гавриила на иконе «Собора Казанских святых», написанной в начале 80-тых годов двадцатого века для кафедрального собора Казани. Милостью Божией удалось сохранить и мощи преподобного, которые почитатели старца смогли вывезти из разоренной безбожниками обители, и тем самым спасли их от поругания. Спасший святые мощи иеросхимонах Серафим (Кожурин) хранил их у знакомых монахинь, постоянно опасаясь своего ареста или обыска и перед приближением кончины передал их казанскому архиерею. Мощи старца Гавриила сохранялись в Крестовом храме архиерейского дома. Среди казанских жителей память о старце была жива и хотя никто не знал, где находятся его мощи, православный народ шел к разоренному сохранившемуся храму обители и молился у оскверненной могилы старца Гавриила.

В 90-е годы ХХ века почитание старца стало распространяться как в Казани, так и в других городах России. В 1991 году по благословению епископа Казанского и Марийского Анастасия была написана икона старца Гавриила для иконостаса Сретенского придела Петропавловского собора Казани. В эти же годы начали издаваться жизнеописания старца Гавриила, доступные в советское время лишь немногим в самиздатских копиях и в нелегально провезенных репринтных зарубежных изданиях. Большим событием для почитателей старца стал выход в 1996 году книги епископа Варнавы (Беляева) «Тернистым путем к небу» 1 , которое является на сегодняшний день наиболее полным жизнеописанием преподобного Гавриила Седмиезерного.

25 декабря 1996 года архиепископ Казанский и Татарстанский Анастасий получил благословение Патриарха Алексия II совершить прославление схиархимандрита Гавриила в лике местночтимых святых Казанской епархии. После канонизации старца началось и возрождение Седмиезерной пустыни. 5 января 1997 года была совершена первая литургия в домовой церкви сохранившегося братского корпуса обители. Стараниями братии монастыря под руководством наместника игумена (ныне — архимандрита) Германа был восстановлен единственный сохранившийся Свято-Евфимиевский храм обители. 10 августа 1999 года, в день памяти Седмиезерной иконы Пресвятой Богородицы, архиепископ Казанский и Татарстанский Анастасий совершил в этом храме первую Божественную Литургию при огромном стечении почитателей старца. 30 июля 2000 года мощи преподобного старца Гавриила вновь вернулись в его родную обитель.

__________________________

1См. Епископ Варнава (Беляев). Тернистым путем к небу. Москва, 1996.

ГАВРИИЛ

(Зырянов Гавриил Михайлович; 14.03.1844, дер. Фролово (приход с. Бобровского) Ирбитского у. Пермской губ.- 24.09.1915, Казань), прп. (пам. 24 сент.), Седмиезерский. Первоначально Житие Г. составил его ученик, архим. Симеон (Холмогоров).
Род. в семье зажиточных гос. крестьян, крещен во имя арх. Гавриила. Евгения и Анна, его сестры, впосл. приняли постриг с именами Евстолия и Агния. В детстве Г. часто болел, ради выздоровления сына Зыряновы дали обет не употреблять мяса и спиртного. В 18 лет Зырянов совершил паломничество в верхотурский во имя свт. Николая Чудотворца мон-рь к мощам св. Симеона Верхотурского, к-рый неск. раз являлся юноше в видениях и предсказал ему монашество. 13 авг. 1864 г. (по др. сведениям, 16 авг. 1865) поступил послушником в Оптину пуст., 31 июля 1872 г., после увольнения из сословия гос. крестьян, был официально зачислен в обитель и пострижен в рясофор. Нес послушания на колокольне, в хлебной, в просфорне, был распорядителем на игуменской кухне, духовно окормлялся у прп. Амвросия (Гренкова) и прп. Илариона (Пономарёва). В 1874 г. тяжело заболел, жил в избе на монастырской ловле у Митина завода, выздоровел по молитвам Оптинских старцев.

Стремление Г. принять постриг не одобрял настоятель пустыни прп. Исаакий I (Антимонов). Осенью 1874 г. Г. посетил Киев, Москву. По приглашению архим. Григория (Воинова) 28 дек. 1874 г. поступил в Высокопетровский мон-рь, 1 февр. 1875 г. зачислен в братию, 13 авг. того же года пострижен в мантию с именем в честь прп. Тихона Задонского, 20 февр. 1877 г. рукоположен во диакона. Утверждение архим. Симеона (Холмогорова), что преподобный служил экономом, не подтверждается офиц. документами. Из-за доносов и интриг нек-рых насельников 14 авг. 1880 г. иеродиак. Тихон перешел в московский в честь Богоявления Господня мон-рь. Обладал хорошим голосом (тенор), часто сослужил еп. Дмитровскому Амвросию (Ключарёву), стал известен в светских кругах любителей церковного пения, что вызывало зависть др. иеродиаконов Богоявленской обители.

Церковь во имя прп. Евфимия Великого и свт. Тихона Задонского Седмиезерной пуст. Фотография. 2000 г.
Иеродиак. Тихон поддерживал переписку с Оптинскими старцами, по совету прп. Амвросия покинул Москву, в июне 1882 г. получил отпуск и отправился в Раифский мон-рь, где в дек. того же года был принят в число братии, 24 апр. 1883 г. рукоположен во иерея. Утверждения архим. Симеона, что в Раифском мон-ре Г. был офиц. братским духовником, документами не подтверждаются. Конфликтовал с архим. Вениамином (Аверкиевым), 7 окт. 1883 г. был назначен экономом Казанского архиерейского дома, через месяц переведен в Седмиезерную пуст., 3 марта 1889 г. указом архиеп. Казанского Павла (Лебедева) был награжден набедренником, 4 марта назначен духовником и благочинным обители. Участвовал в крестных ходах с главной святыней мон-ря - Седмиезерной Смоленской иконой Божией Матери, от к-рой происходило множество чудотворений. Осенью 1892 г. надорвался, вытягивая монастырский воз из оврага, в тот же день получил тяжелый ожог пищевода и желудка уксусной эссенцией. В ожидании кончины 5 окт. 1892 г. по благословению архиеп. Казанского Владимира (Петрова) принял постриг в великую схиму с именем в честь арх. Гавриила.

5 лет Г. не вставал с постели, часто причащался Св. Таин. «Чем более страдал, тем легче себя чувствовал», - писал он впосл. За годы болезни он стяжал дары старчества, прозорливости. На пожертвования светских посетителей, к-рые приходили к нему за советами (ок. 10 тыс. р.), в 1899-1900 гг. в Седмиезерной пуст. была построена ц. во имя прп. Евфимия Великого и Тихона Задонского, предназначенная для чтения неусыпаемой Псалтири по усопшим и служения ранних литургий. Благоволивший к Г. архиеп. Казанский Арсений (Брянцев) 16 окт. 1900 г. освятил этот храм, а 8 авг. 1901 г. назначил преподобного и. о., а затем наместником Седмиезерной пуст., с 9 июня 1902 г.- в сане архимандрита.

Г. наладил хозяйство в обители, расширил скотный и молочный дворы, кирпичный завод, организовал кузнечную, столярную, сапожную мастерские, маслобойню, пасеку. Монастырский мед пользовался спросом на Казанской и Нижегородской ярмарках. По проекту Г. была построена зерносушилка, работавшая так эффективно, что посещавшие пустынь помещики затем устраивали в своих усадьбах такие же хозяйственные дворы. Пашню мон-ря, ранее сдававшуюся в аренду, обрабатывали насельники, и она приносила бо́льший доход. Часть доходов поступала в казну архиерейского дома. Как высочайший духовный авторитет архимандрита, так и его активная хозяйственная деятельность вызывали недовольство у нерадивых насельников и в светских кругах. Среди неоднократных жалоб в Синод на Г. был в 1908 г. и донос, в к-ром его обвиняли в развале мон-ря и в принадлежности к социал-демократической партии. Казанский архиеп. Никанор (Каменский) произвел ревизию в мон-ре, 15 мая 1908 г. Г. и казначей иером. Тихон были отстранены от должностей. По словам архим. Симеона, «батюшка чуть было не умер от потрясения» (впосл. был оправдан). Официально выселенный из обители, Г. нек-рое время жил в домике, построенном в пустыни на пожертвования почитателей, затем в Казани.

Прмц. вел. кнг. Елисавета и прп. Гавриил Седмиезерный. Икона. Кон. ХХ в. (Седмиезерная пуст.)
В кон. июля 1908 г. Г. приехал в псковский Елеазаров мон-рь, настоятелем к-рого был его духовный сын, архим. Иувеналий (Масловский). Для Г. был построен домик с ц. во имя арх. Гавриила, освященной 7 авг. 1910 г. Напряженную молитвенную жизнь (ежесуточно вычитывал 12 тыс. Иисусовых молитв, полуночницу, кафизмы, часы, вечерню, келейное правило) Г. сочетал со старческим служением и активной перепиской с духовенством и мирянами. Духовным руководством преподобного пользовались сщмч. Игнатий (Лебедев), схиигум. Фамарь (Марджанова), студенты и преподаватели КазДА, буд. архиереи священномученики Анатолий (Грисюк), Амвросий (Полянский), Амфилохий (Скворцов), Виктор (Островидов), Герман (Ряшенцев), Евсевий (Рождественский), Иоасаф (Удалов), Мефодий (Краснопёров), Петр (Зверев), архиепископы Варлаам (Ряшенцев), Гурий (Степанов), Иннокентий (Летяев), Иннокентий (Ястребов), Пимен (Пегов), Стефан (Знамировский), епископы Варсонофий (Лузин), Гавриил (Абалымов), Леонтий (Вимпфен), Николай (Ипатов), Феодор (Поздеевский). Вел. кн. Елисавета Феодоровна неск. раз посещала Г., присутствовала на его похоронах. Г. бывал у княгини в Марфо-Мариинской московской обители. Он окормлял насельниц псковского Старого Вознесения Господня и псковского Иоанно-Предтеченского мон-рей.

С 1912 г. состояние здоровья Г. ухудшалось. Предчувствуя скорую кончину, подготовил усыпальницу в Елеазаровой пуст. Наступление нем. войск летом 1915 г. и угроза оказаться на оккупированной территории заставили Г. в авг. 1915 г. уехать в Казань. Тяжелобольной старец поселился на квартире инспектора КазДА архим. Гурия (Степанова). Перед кончиной Г. причастил иером. Иона (Покровский). Похоронен в ц. прп. Евфимия Великого и свт. Тихона Задонского Седмиезерной пуст. В 1928-1929 гг. обитель была закрыта и впосл. разорена, захоронение Г. осквернено. Мощи святого вместе с Седмиезерной Смоленской иконой сохранил иеросхим. Серафим (Кашурин).

В 1981 г. по благословению Казанского еп. Пантелеимона (Митрюковского) изображение Г. было помещено на иконе «Собор Казанских святых», к-рая находится в кафедральном Никольском соборе. В 1996 г. Синодальная комиссия по канонизации рассмотрела материалы к прославлению старца, 25 дек. 1996 г. канонизация Г. была утверждена Святейшим Патриархом Алексием II. В том же году были составлены тропарь и кондак, в 1998 г.- акафист преподобному. С 1997 г. мощи Г. находились в храме св. Иоанна Кронштадтского Казанской ДС, с 30 июля 2000 г.- в восстановленной Седмиезерной пуст. Частицы мощей и иконы Г. имеются в ц. Иоанна Кронштадтского и Елеазаровом мо

Гавриил Зырянов Икона Акафист

Акафист преподобному Гавриилу (Зырянову), Седмиезерному

Избранный угодниче Христов и Его Пречистыя Матери неленостный служителю! Теплый о нас молитвенниче к Богу и Его любве образ чудный и совершенный! Приими от нас недостойных подобающую ти похвалу и, яко имеяй дерзновение ко Господу, от всяких нас бед и скорбей избавляй, да зовем ти: Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Архангелу тезоименитаго и его житию подобника провиде тя всея твари Зиждитель словесы пророческими:- «Се, Мой еси!» Ты же от юности глас сей с Небеси услышав, всем сердцем возлюбил еси Бога возлюбившаго тя, преподобне отче Гаврииле. Сего ради зовем ти: Радуйся, от юности Богом избранный; Радуйся, в гражданство Небесное званный; Радуйся, мира сего красоту ни во чтоже вменивый; Радуйся, ангельское житие измлада возлюбивый; Радуйся, иго Христово верно восприявый; Радуйся, благодать онаго житием оправдавый; Радуйся, издетска образ молитвы слезныя; Радуйся, родителей благочестивых отрасль боголюбезная; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Видев красоту Божественнаго видения, осенившаго тя благодатию Духа Святаго, родителей твоих удивил еси, не их чадом ся называя, но Божиим. Темже усердно последовал еси Своим тя Назвавшему, непрестанно взывая к Нему: Аллилуиа.

Разумом богопросвещенным постиг суету и непостоянство мира сего, преподобие Гаврииле, от юности твоея вечных благ возжелал еси и сотворил себе обиталище Святаго Духа. Мы же творим тебе пение сицевое: Радуйся, воздержанию от юности себе обучивый; Радуйся, постом и молитвою стрелы лукаваго до конца отразивый; Радуйся, сподобивыйся Божественнаго призвания; Радуйся, удостоивыйся от Господа оправдания; Радуйся, Христа Бога всем сердцем возлюбивый; Радуйся, яко по заповедем Его право ходивый; Радуйся, бранею праведности облеченный; Радуйся, светом боговедения просвещенный; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Силою свыше от раны своея избавлен был еси, преподобие Гаврииле, в немощи праведному Симеону Верхотурскому помолився, и его молитвами исцелився пел еси Богу, Дивному во святых Своих: Аллилуиа.

Идущу тебе во обитель Верхотурскую издалеча ко многоцелебным мощем угодника Божия во исполнение обета, ему данного, узрел еси святаго в виде странника дивнаго. Милостыню же ему сотворив, услышал еси от него: « Монах будеши, схимник будеши, зде будеши». Мы же, дивящеся Божию о тебе благоволению, зовем ти: Радуйся, всего себя водительству Божию предавый; Радуйся, узкий и прискорбный путь монашескаго жития Его волею избравый; Радуйся, древних подвижников усердный соревнителю; Радуйся, добродетелей христианских рачителю; Радуйся, молитвами праведнаго Симеона исцеленный; Радуйся, в монашестве его предстательством предвосхищенный; Радуйся, любве ради Господа отечество оставивый; Радуйся, к воздержанному житию себе от юности наставивый; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Бурею сомнений смутився и родительскаго гнева убоявся, яко класы хлебныя градом уязвленныя увеща отца оставити, у Самаго Бога испросити изобилия нивы дерзнул еси. Услышав же громоподобный глас с Небеси и зря велия дары Божия, воспе Ему: Аллилуиа.

Слыша велие житие Богомудрых отцев и старцев Оптиной пустыни и благочестию их подражати желая, благословения родительскаго испросил еси, отче преподобие. Они же, смирению твоему дивящеся, благословиша тя на тесный путь иноческаго жития. Мы же, восхваляюще твое благое изволение, поем ти: Радуйся, любовь велию к Богу показавый; Радуйся, в силе Его преспевавый; Радуйся, любовию божественною распаленный; Радуйся, образом жития отцев пустынных плененный; Радуйся, преподобным Амвросием благословенный; Радуйся, старцем Мелхиседеком от уныния и скорбей огражденный; Радуйся, пустыннолюбцев в искании Бога усердный сподвижниче; Радуйся, за враги своя и за вся теплейший молитвенниче; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Боготечная великая светила, сияющия в пустыни Оптиной, облисташа тя, отрасль благую, ты же, духовным учителем подражая незлобием и кротостью, возсиял еси новою звездою и вкупе с ними взывал еси Богу: Аллилуиа.

Видел еси со скорбию яко, игумен, иноческаго пострижения тя лишает, обаче не возможе то поколебага крепости произволения твоего. Ты же, старческаго благословения испросив, во град Москву пришел еси. Мы же, видяще тя тяжкий крест на себе сим возложившаго, поем ти: Радуйся, не ради риз, но покаяния радионашество приемый; Радуйся, сладости плотския богомудре презревый; Радуйся, братолюбия прилежный строителю; Радуйся, постнически испытавый в Московских обителех; Радуйся, таланты своя в земли не сокрывый; Радуйся, сети тщеславия и гордыни сокрушивый; Радуйся, унывающих столпе утешения; Радуйся, монашествующим образе терпения; Радуйся, преподобне отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Проповедует стольный град Москва труды твоя и подвиги, богомудре Гаврииле, идеже во двою обителех потрудился еси, да новоначальному монашеству образ древнеотеческий будеши, научающий братию достойно воспевати Богу: Аллилуиа.

Возсиял еси от Уральския страны яко светило светозарное, преподобне отче, светом богопросвещенным освящая обителей множество. Посреде же них и Раифская пустынь, идеже священства удостоился еси. О сем тя ублажающе, воспеваем ти сице: Радуйся, хранителю старческих повелений; Радуйся, сопричастниче тайных откровений; Радуйся, восприявый древних отец следы; Радуйся, на зловерныя и враждотворцы от Бога получив победы; Радуйся, яко тобою зависть попирается; Радуйся, яко молитвами твоими к Богородице бесы изгоняются; Радуйся, в любви Христу дивный подражателю; Радуйся, тоя яко единаго богатства стяжателю; Радуйся, преподобне отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Хотя верен быти подражатель Агнца Божия, кротость и смирение Его себе усвоив, от завистных человек всякия обиды и скорби безропотно претерпел еси, егда из обители во град Казань удален бе; но ведый, яко скорбьми временными подается вечное спасение, взывал еси Спасу всех: Аллилуиа.

Новым повелением архиереовым стопы своя направил еси, отче присноблаженне, в пустынь при седми езерах, идеже Пресвятая Богородицы чудотворный образ стояше. Ты же, прославляя Ю, и обитель сию, паче прежняго прославил еси, егда поставлен бысть архимандритом тамо. Мы же тя прославляем сице: Радуйся, крине благоуханный пустыннаго прозябения; Радуйся, Божия Матери чадо возлюбленное и верное; Радуйся, Ея почитателю непоколебимый и благоусердный; Радуйся, союзом добродетелей удобренный; Радуйся, пустыни Седмиезерской благоукрасителю; Радуйся, иноческих подвигов ревнителю; Радуйся, путем к Небеси Боголюбие избравый; Радуйся, в злостраданиих смирением вся поправый; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Страшный недуг порази тя, отче преподобие, имже на одре болезни пять лет держимо бе многострадальное тело твое, якоже иногда и души то него разлучатися. Ты же, прославление прп. Серафима предвосхищая, к помощи его в немощи взывал еси. По исцелении же образ его на немже идеже Мати Божия со мученики чудотворцу Саровскому явися, написа, поя Богу: Аллилуиа.

Всего себе предал еси воздвижению новаго храма, прп. отче, по приятии великия схимы помышляя, яко в храме сем по всем усопшим непрестанно Псалтирь чтома будет. В нем же литургисая, узрел еси светозарное видение всех святых, молящихся у Престола Владыки, Себе Самаго в жертву приносяща за ны, поющия Тебе: Радуйся, созерцателю лучезарнаго Божественнаго видения; Радуйся, всех святых увидевый пред Господом на молении; Радуйся, благоволением Богоматере осененный; Радуйся, боголюбче, дарами свыше одаренный; Радуйся, равную любовь к ближним живым и почившим простиравый; Радуйся, храм для неусыпнаго чтения Псалтири создавый; Радуйся, яко ничтоже имея ко строению, подвижеся к оному, на Бога уповая; Радуйся, яко по благословении архипастыря чудно создася церковное здание; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Все множество человеческое удивися еже на земли во плоти твоему терпению и незлобию, преподобие отче, егда непорочна и праведна тя зряще и о благочестии ревнующа возмутишася против тебе братия законопреступная хотяща убити тя. Ты же, моля Господа, взывал еси Ему: Аллилуиа.

Велие твое терпение и теплую ко Христу любовь никтоже по достоянию поведати возможет, еда бесовским обещаниям угождая, изгнаша тя из обители клеветы ради, преподобие отче Гаврииле. Ты же пресели во Спасову обитель в пределех Псковских, идеже премного потрудился еси. Мы же, волю Божию в сем разумевающе, поем ти: Радуйся, правило благочестия и веры; Радуйся, за оныя поношения и изгнания претерпевый; Радуйся, от братии поруганный, бесчестие в почесть себе вменивый; Радуйся, козни нечестивых человек смирением победивый; Радуйся, потоками слез спасительных орошенный; Радуйся, истиннаго незлобия и братолюбия образ совершенный; Радуйся, чашу поругания, яко врачевство чистительное, испивший; Радуйся, за ненавидящих тя с любовию Господа моливший; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Кондак 10

Хотящу ти спасти чада твоя, к тебе во Ж множестве притекающая и предвидящу тебе годину лихолетия и на Церковь Христову гонения, ихже своим житием изобразил еси, любовь ко Господу яко корень всех благих заповедал еси им имети и тако претерпевати вся, до конца взывающе Богу: Ашшлуиа.

Стены Стасовы обители не возмогоша укрыти тя отче Гаврииле, мнози бо видяху тя равноангельна житием и прихождаху к тебе; слышавше же глаголы жизни вечныя, прославиша духовныя твоя подвиги во многих градах и весех Российских. Тем же и мы чествуем тя сими похвальными словесы: Радуйся, великия княгини Елисаветы духовный наставниче; Радуйся, архипастырем и пастырям тихое и верное пристанище; Радуйся, иночествующим помощниче богомудрый и скорый; Радуйся, чадом своим и нам путеводителю на неудобовосходимыя горы; Радуйся, вослед себе собор учеников ко Христу приведый; Радуйся, с ними, яко отец со чады, прияти мзду Небесную к Нему возшедый; Радуйся, слезами твоими землю и воды наша освятивый; Радуйся, житием своим будущия скорби Церкви Русския изобразивый; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Кондак 11

Пение всякое не довлеет к похвале твоей, отче преподобие, кто бо возможет по достоянию прославити многотрудное житие твое или восхвалите подвиги твоя? Токмо видяще тя паки, аще бо и в час смертный, людие града Казани плачуще взываша к Призывающему тя: Аллилуиа.

Светильника тя добрых дел, преподобие, исповедуем быти, яко теплыми молитвами ко Христу Богу и Пречистой Его Матери, о граде нашем и обители твоей ныне пред Ними ходатайствуеши и светом Божественныя любве согреваеши души и сердца приходящим к тебе и поющим тебе сице: Радуйся, светильниче Божественного света; Радуйся, молитвенниче усердный к Богу и Его Матери Всепетой; Радуйся, боголюбче, еще на земли созерцавый Свет Небесный; Радуйся, ради онаго избравый путь тяжкий и тесный; Радуйся, почитающим святую память твою Небесный покровителю; Радуйся, в горния обители нам путеводителю; Радуйся, вестниче любве Божия, к примирению с Господом всех призываяй; Радуйся, подвигом веры в любви к Нему нас укрепляяй; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Кондак 12

Благодати Божия светлое жилище быв в житии твоем, преподобие отче Гаврииле, и по смерти не оставлявши нас твоим предстательством пред Господом, научая и ныне учащихся, како подобает идти тесным путем спасения, прославляя, благодаря и взывая Ему: Аллилуиа.

Поюще твоя труды и подвиги, ублажаем тя, дивный старче, яко аще и преставился еси от нас, но жив сый и предстоя духом твоим пред Богом, ходатайствуеши за ны. Мы же, предстояще раце многоцелебных мощей твоих, прославляем тя: Радуйся, Российския земли духовное укрепление; Радуйся, граду Казани похвало и утверждение; Радуйся, Ангелов и всех святых собеседниче; Радуйся, Царствия Христова наследниче; Радуйся, молитвенниче за ны неусыпный; Радуйся, предстателю о нас непостыдный; Радуйся, яко на Небеси Богоначальную Троицу зриши; Радуйся, яко оставив мощи твоя на земли всем помощь твориши; Радуйся, преподобие отче Гаврииле, любве Божия источниче неоскудеваемый.

Кондак 13

О, пречудный старче, преподобие отче наш Гаврииле! Приими малую сию похвалу от недостойных и неразумных чад твоих. Присно моли о нас Пречистую Богородицу, яко пред честным Ея образом изливал еси слез потоки прося мира отечеству нашему, здравия и спасения всем живущим в нем. И ныне Сыну Ея Христу Богу нашему возноси молитвы и о нас, чтущих память Твою и вкупе с тобою поющих Ему: Аллилуиа.

Молитва преподобному Гавриилу (Зырянову), старцу Седмиезерной пустыни

О преподобие и богоносне отче наш, всечестный старче Гаврииле, отцев славо и праведных похвало! Во дни земнаго жития твоего в Спасовой и Богородичной обителех многия на путь правый наставивый, падшым руку помощи подавый, всем милостив и сострадателен отец бывый и новых мучеников Церкви Святой воспитавый! Ты и ныне, всеблаженный старче, в небесней пребывая обители, паче умножавши любовь твою к нам, грешным и недостойным чадом твоим, искушаемым злобою, унынием и неправдою. Сего ради к цельбоносным мощем твоим припадаем и смиренно молим тя: не премолчи за ны ко Господу и не презри нас, верою и любовию чтущих тя и поминающих святую память твою, буди нам помощник скорый во всяких скорбех, бедах и напастех, соблюди нас от всех видимых и невидимых враг, отжени от нас облак страстей и просвети наши очи сердечныя, исходатайствуй нам здравие душевное и телесное, не забуди нас и в час кончины нашея, егда наипаче твоего заступления смиренно потребуем. Испроси нам у Господа Бога нашего в мире и покаянии скончати живот наш, от мытарств и вечныя муки избавитися и сподобитися Царства Небеснаго с тобою и чадами твоими, ду¬ховными, во страданиих своих венцы приявшими нетленныя, и со всеми святыми, от века благоугодившими Господу и Богу нашему Иисусу Христу, Емуже подобает всякая честь и поклонение, со Безначальным Его Отцем и с Пресвятым и Благим, и Животворящим Его Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Тропарь, глас 4

От юности, богомудре, просветився любовью Христовою, суетный и многомятежный мир оставил еси. Житие свое вверя предстательству Пречистыя Богородицы, слез потоки изливал еси пред честным Ея образом, и теченьми их седьм езер освятил еси. И терпения ради украси тя небесными дарами Христос Бог наш, в чудесех и ученицех славна показа земле Казанской.

Ин тропарь, глас 4

Подвижник, яко един от древних, совершенство стяжал еси во многих скорбех, благодатными дары украшен быв обильно, новых мучеников воспитал еси Богу. Заступи нас и ныне молитвами твоими, Преподобие отче Гаврииле, старче наш.

Кондак, глас 5

Претерпел еси скорби и наветы вражии благодушно, кротостью, любовью и смирением побеждати зло научал еси, теплою молитвою со слезами предстоял еси Господу, созерцая тайная и будущая, яко настоящая, преподобие отче Гаврииле, не остави чад твоих усердным и скорым к Богу ходатайством.

Ин кондак, глас 2

Старчества явился еси доброе прозябение, блаженне, житие свое исполнил еси терпением, постом и молитвами. Прозорливости и исцеления дары стяжал еси, и ученицем своим проложи путь в Небесные селения. И ныне тамо молиши Христа Бога о всех зовущих ти: радуйся, преподобие отче Гаврииле, сосуде Святаго Духа, всея Казанския земли украшение.

Преподобный Гавриил (Зырянов), старец Седмиозерной пустыни

«Сердце, осенённое Божественною благодатию, воскресает в духовную жизнь, стяжавает духовное ощущение, неизвестное ему в состоянии падения, в котором словесные ощущения человеческого сердца умерщвлены смешением с ощущениями скотоподобными».

Святитель Игнатий Брянчанинов

В прошедшие XIX и XX века наше многострадальное Отечество явило миру непоколебимых в вере Христовой угодников Божиих в таком немалом сонме, что свидетельствует о великой Милости Божией к нам. В этот же период, период нестабильной политической ситуации накануне известных зловещих событий в октябре 1917 года, достигает своей высоты особый вид монашеского служения – старчество. Оно-то не только не позволило отойти среди смуты от веры, но и во многом определило тот узкий, спасительный путь, который характерен только для России и к которому мы сейчас возвращаемся.

Канонизированный в 1997 году в Казанской епархии старец Гавриил (Зырянов), выходец из простой уральской глубинки, ученик Оптинских старцев, наставник и духовный авва ставших впоследствии достойными служителями Церкви Христовой иноков-студентов Казанской Духовной Академии, и ныне является духовным наставником для всех тех, кто в простоте душевной ищет Бога.

Урал – малая родина преподобного

Преподобный Гавриил (в миру – Гавриил Фёдорович Зырянов) родился 14 марта 1844 года в деревне Фроловой Ирбитского уезда Пермской области. Ныне – это территория Свердловской области. Надо сказать, что старец происходил от зажиточных и благочестивых христиан Феодора и Евдокии, людей грамотных и потому в свободные часы любящих прочитывать Евангелие, Псалтырь, а также жития святых. Будучи малолетним ребёнком, Ганя (Гавриил) научился читать Псалтирь от своих старших сестёр, впоследствии принявших монашество.

Воспитание будущий старец получил религиозное, в основу которого полагался прежде всего страх Божий. Благодатной почвой в душе послужило простое по сердечному расположению воспитание в родном доме. Это воспитание и укрепляло во все времена православный дух русского народа. Годы детства, проведённые в российской глубинке, получив первоначальные понятия послушания, незлобия, честности, вспоминали все лучшие представители Русской Православной Церкви: святой преподобный Серафим Саровский, святители Игнатий Брянчанинов, Феофан Затворник, Тихон, Патриарх Всероссийский… Преподобный сам вспоминал: «Бывало, нашалишь, а матушка и скажет: «Ганя, не шали, вот ты всё не слушаешь – шалишь, а мне ответ надо за тебя отдать Богу. Ты своими шалостями грехи выращиваешь, потом и сам с ними не сладишь». А молодость берёт своё: как ни удерживаюсь, опять и нашалю… Тут матушка, бывало, встанет на колени перед образами и начнёт со слезами вслух жаловаться на меня Богу и молиться. А я стою возле, притихну, слушаю её жалобы. Стыдно мне станет, да и матушку жаль. «Матушка, а матушка… Я больше не буду», - шепчу ей несмело. А она всё просит Бога о мне. Я опять обещаю не шалить, да и сам уже начну молиться рядом с матушкой».

Детские годы прошли в слабости физической и постоянных болезнях. Поэтому единственное средство лечения родители видели в регулярных богослужениях, домашней молитве.

Так однажды он был отмечен знамением свыше: небесное паникадило спускалось ниже и ближе к мальчику. Ганя услышал голос:

Чей это? – спросил мальчик.

Исполненный неземной радости, Ганя возвращается домой, прыгая на одной ножке со словами: «Я не ваш, я не ваш». На вопросы встревоженной матери мальчик отвечал: «Я Богов, Богов…».

Покровительство святого праведного Симеона Верхотурского

Святой праведный Симеон Верхотурский – небесный покровитель Урала и Сибири. Образ этого святого исполнен высокой тайны служения Богу: будучи простым и доступным, святой мудро, через смиренное служение ближним сокрыл себя от мира, так и оставшись до конца дней своей небольшой земной жизни таинственным странником.

Имя этого святого близко каждому православному уральцу. А тем более, во времена преподобного Гавриила – как глубоко почитался святой праведный Симеон! Тесная молитвенная связь со святым предостерегала верующих от губительных падений, укрепляя на узком спасительном пути.

В доме маленького Гани так же благоговейно почитали святого праведного Симеона.

Так случилось, что на первой неделе Великого Поста Ганя надумал покататься на салазках по деревенской ледяной горе. И это тогда, когда никто из деревенской молодёжи не решался пойти на гору, соблюдая строгие предписания Устава в первую неделю (седмицу). Когда же покатился, то сразу налетел на палку, которой был загорожен ледяной скат горы, на палке торчал старый гвоздь. Ганя наскочил на эту палку и ногой попал на гвоздь, что вызвало кровотечение, но боли не почувствовал – сильно испугался за непослушание и порванные новые валеночки.

Прибежав домой, он забрался в сенник и стал горячо молиться святому праведному Симеону Верхотурскому, дал обет святому: «Непременно пешком схожу к твоим мощам (расстояние от Ирбита до Верхотурья по старой дороге составляло около 300 километров), только ты исцели меня». И уснул от усталости.

«Сила покаяния основана на силе Божией: Врач всемогущ, - и врачество, подаваемое Им, всемогуще». Во сне видит мальчик удивительного мужа с лицем строгим, но приветливым. Небесный житель спросил Ганю:

Зачем ты меня звал?

Ганя ответил:

Исцели меня, угодник Божий!

А обещание исполнишь – в Верхотурье сходишь?

Схожу, непременно схожу, только ты меня исцели, угодник Божий, пожалуйста, исцели!…

Праведный Симеон прикоснулся к ноге, провёл по ране и удалился. Ганя проснулся от страшного зуда в ноге и ужаснулся: рана зажила.

Мальчик здесь же упал на колени и со страхом и радостью стал благодарить Верхотурского святого. От родителей он скрыл это событие.

Через несколько лет Ганя вместе с односельчанами отправляется на поклонение к праведному Симеону. Знаменательно, что в ночь накануне выхода Ганя видит во сне дорогу; проплывают перед ним деревни, сёла, реки, леса; он смотрит всё дальше, но не знает, куда этот путь… а когда пошли на другой день, Ганя стал узнавать увиденные им во сне деревни, леса и реки.

Паломники остановились в Верхотурье на шесть дней: проведя дни в посте, приобщившись Святым Христовым Тайнам, на седьмой день они отправились домой. На душе мальчика переживание. Имея в кармане новые медные пятачки, он желает отдать тому дивному страннику, которого он повстречал при входе в город и который был так похож на явившегося ему во сне исцелителя… И этот дивный странник вдруг встал около Гани: стоит на коленях, смотрит на него и, протягивая руку, тихо говорит: «Монах будешь… схимник будешь».

Пророчество таинственного странника сбылось: Ганя стал и монахом, и схимником.

Путь в монастырь

Будучи юношей, он был чист и целомудрен сердцем. Соблазны плоти и мира не интересовали его. Всё в жизни он принимал либо как творение Божие, либо как совершающееся по воле Божией, или попускаемое Богом. Святитель Игнатий Брянчанинов пишет: «Чтоб увидеть Бога в Промысле Его, нужна чистота ума, сердца и тела. Для стяжания чистоты нужна жизнь по заповедям Евангелия».

Приобретая эту чистоту и храня её как дар от Господа, Ганя становится сосредоточенным, жизнерадостным. Так всю жизнь свою старец оставался жизнерадостным, простым. Ум его был гибкий, вдумчивый и практичный, память редкая. То, что было прочитано им в годы юности и зрелости, он помнил буквально. Поэтому часто люди, получавшие письма от старца, недоумевали: откуда у батюшки такой витийственный слог, такая правильность речи? И оказывалось, что старец сам собою, незаметно для себя, писал прочитанное им лет тридцать – сорок назад у митрополита Платона, у святителя Тихона Задонского…

Сердце юноши искало высокого подвига для Бога. Услышав о намерении сына жить в монастыре, мать и сёстры заревели, а отец ответил решительным отказом. Но юноша всё просился в монастырь. Так прошёл год. Ганя многое в своей жизни перестроил на монашеский лад. И родители согласились. Трогательны были проводы в путь: в назначенный день помолились Богу, Ганя всем и каждому поклонился в ноги, попрощался со всеми, даже с лошадками и коровушками.

Путь до Оптиной пустыни потребовал почти полтора месяца.

Прибыв в Оптину 13 августа 1864, он тотчас отправился на благословение к старцам – отцу Амвросию и отцу Иллариону. Оба старца приветливо приняли юношу и отправили его к игумену, посоветовав прежде поговеть и приобщиться Святых Христовых Таин, что и выполнил Ганя.

Настоятель принял его в число братии, назначив послушание в хлебной, и при этом заметил: «Это послушание в хлебной проходил и я. Послушание у нас – те же курсы, которые изучают в академиях. И у нас своя академия. Там сдаются экзамены профессорам, а здесь старцам. Вот и я уже настоятель и игумен, а всё ещё учусь и хожу часто, не менее раза в неделю, сдаю экзамены старцу и принимаю себе уроки от старца… Вот и ты ходи к нему почаще, советуйся с ним по внешнему послушанию в деле, и по внутреннему движению своих помыслов».

Ганя заплакал от умиления. А игумен сказал: «Видишь, вот ты и заплакал… Всегда помни день своего поступления и будь таким же, как теперь. Живи так и спасёшься».

Надо сказать, что послушание в хлебной было трудным и беспокойным. Поэтому здесь требовались хорошая физическая сила и терпение.

Брату Гавриилу дополнительно было поручено ещё ходить ежедневно к ранней обедне петь на правом клиросе, а в праздники и в воскресенье – петь в соборе на левом клиросе и звонить в один большой колокол.

В таком положении мало кто из новоначальных удерживался от уныния, появлялся стыд открывать помыслы старцу.

Гавриил помнил наставления игумена и неопустительно ходил к старцу в скит. Откровенность, простота и искренность были качествами, которые он воспитал ещё в родительском доме, когда все свои мысли и чувства открывал родителям и от них получал советы.

Беседы старца открывали юноше-послушнику путь к святой жизни. Все видели эту жизнь в лице старцев отца Амвросия, отца Исаакия, отца Иллариона и других. Будучи старцем, отец Гавриил вспоминал об Оптиной пустыни: «Да, мы чувствовали себя там, как в среде святых, и ходили со страхом, как по святой земле. Я присматривался ко всем и видел: хотя были разные степени, но все они были равны между собой; никто не был ни больше, ни меньше, а были все одно: одна душа и одна воля – в Боге».

В Оптиной пустыни Гавриил нёс послушания десять лет, а постриг всё затягивался, что, конечно же, печалило молодого послушника, ибо постриг – не награда, а покаяние.

Смиренно приняв приглашение архимандрита Григория, Гавриил поселился в московский Высоко-Петровский монастырь, где через год, в 1875 году, получил постриг с именем Тихон (в честь святителя Тихона Задонского).

Необходимо отметить, что уже тогда у отца Тихона был «дар различения духов» (1 Кор.12, 10), то есть он был способен своим духовным чувством различать волю Божию от прельщения бесовского, ибо по слову апостола Павла «и сатана может принимать вид ангела света» (2 Кор.11, 14).

Произошёл такой случай. У московского купца Титкова были две дочери, они часто ходили на Богослужения в Высоко-Петровский монастырь и, по молодости своей, стали заглядываться на молодых послушников и монахов. Родители, заметив это, запретили им ходить в Петровский монастырь. И вот отец Тихон слышит однажды голос: «Скажи Титкову, чтобы отпускал дочерей молиться, иначе – сгорят вместе с товаром!» Этот голос повторялся несколько раз и неизменно с угрозой: «Сгорят!». Отец Тихон заподозрил духа лукавого и решил не предупреждать. Наконец, голос стал требовательным: «Иди, скажи: сегодня загорится магазин в девять часов!». Но отец Тихон снова не послушал. Вдруг слышит: «У Титковых магазин загорелся! Не говорил ли я тебе?… Вот, был бы теперь прославлен!»

Так отец Тихон избежал падения в прелесть, но в то же время в правду голоса, говорившего о скором переводе, поверил.

В 1877 году состоялось посвящение (рукоположение) его во иеродиакона. За три года, проведённые со дня хиротонии, отец Тихон всего насмотрелся и натерпелся в Петровском монастыре. Внутренняя жизнь московских монастырей значительно отличалась от духа Оптинского старчества. Преподобный Амвросий советовал ему бежать куда угодно – только не жить в Москве.

Служение в Раифской и Седмиозёрной пустынях

От суеты столичной жизни, от красивых обольщений, от всех богатств отец Тихон удаляется и в 1881 году прибывает в Раифскую пустынь, которая находится вблизи города Казани.

Густой лес, окружающий монастырь, аромат цветов, тишина и безлюдность места – всё это умиляло сердце отца Тихона, потому что способствовало уединению и молитве.

В этот период отца Тихона рукополагают в сан иеросхимонаха (24 января 1883 года) и определяют духовником братии.

Вскоре иеромонах Тихон переводится в Архиерейский дом, а затем – в ноябре 1883 года – в Седмиозёрную пустынь. И здесь в лице наместника архимандрита Виссариона, уважаемого и благочестивого монаха, отец Тихон нашел искреннего духовного друга и наставника. Вскоре он был назначен духовником братии, а позднее и благочинным.

В этой пустыни, расположенной в десяти километрах от Казани, будущий старец-схимник прожил 25 лет, здесь и явился во всей своей полноте дар его старчества.

Отец Тихон старался оправдать доверие игумена. Он держал братию, особенно послушников, в твёрдом порядке, но почти не прибегал к мерам строгости. Конечно, ему помогало и положение духовника: на исповеди он старался уврачевать духовные язвы каждого брата.

Одновременно отец Тихон нес чреду служения в монастыре и заведовал провизией для братской трапезы. Как достойного иеромонаха его часто посылали с чудотворным Смоленско-Седмиозерным образом Божией Матери в крестные ходы. Он был свидетелем многих чудес от святой иконы.

Сам старец впоследствии поведал о таком случае. В одной деревне Момадышского уезда Казанской губернии был общий молебен на площади перед Седмиозерной иконой. Отец Тихон читал молитвы Царице Небесной с большим умилением, а народ на коленях горячо молился со слезами. В конце молебна отец Тихон взял икону на руки и стал осенять ей народ, увидев, как люди падают на колени, почти все воздевают руки и в каком-то страхе кричат: «Господи, помилуй! Пресвятая Богородица, спаси нас!». А по окончании молебна отец Тихон узнал, что ещё во время чтения им молитвы народ стал замечать над образом Божией Матери блистающее сияние в виде венца; народ подумал, что образ уходит на небо, испугался и закричал.

Отец Тихон помнил о своём давнем желании принять схиму. Он доложил наместнику, который подал ходатайство на имя архиепископа Казанского.

Вскоре состоялось пострижение отца Тихона в схиму. Он пожелал получить прежнее своё имя – в честь Архангела Гавриила.

Задолго до болезни отец Гавриил положил: думать о Боге, говорить о Боге и писать о Боге. Так, старец говорил: «Ведь ближе Бога к нам никого нет. О, если бы все это знали… Тогда забыли бы о мире и о страстях, даже и о самих себе».

Пять лет был прикован иеросхимонах Гавриил к постели тяжкой болезнью, но телесная немощь укрепляла дух.

Нередко, например, после приобщения святых Христовых Таин старец ощущал присутствие благоухания. Однажды, не будучи в силах скрыть своей радости, он призвал своего келейника Иосифа и спросил:

– Слышишь ты благоухание?

– Не верьте, батюшка! Ведь вы больной… Нет, я не слышу, да и нет никакого благоухания.

– А потому ты не слышишь его, что ты читал роман, и тебя окружает дух бесовский. Плохо тебе будет – ты оскорбляешь Духа Божия со своими романами. Прошу тебя, оставь их, не читай.

Келия старца находилась по общему коридору, на пути в соборный храм, и потому братия, идя к утрене в 4 часа утра, попутно заходили навестить больного, но благодушного батюшку. Один из них – отец Епифаний – ощутил благоухание в келье батюшки и тотчас обратился к келейнику:

– Оська, чем ты надушил старца? Какие, должно быть, дорогие духи…

Зарыдал Иосиф и земно поклонился перед одром старца:

– Простите… Помолитесь…

– А я, – вспоминал батюшка, – лежал разбитым, подобно оному, впадшему в разбойники. Но я был причастником Животворящих Тела и Крови Христовых; и вот: «Дух животворит!» и все мы слышим Его благоухание обонянием. Он, подобно евангельскому самарянину, подливает на раны впавшего в разбойники вино и елей Своей благодати.

Одному из своих духовных чад, академику-монаху, старец писал: «Я жаждал любить Бога всем сердцем… Чем более я страдал, тем легче себя чувствовал… Я блаженствовал, уязвлённый любовью ко Господу, желал остаться, хотя бы навечно, один и страдать, но только с Господом и в любви к Нему. Вот что такое боголюбие и вот что оно делает с душой человека!».

Святой старец Гавриил, ещё не оправившись от болезни, стал принимать богомольцев. Посетителей становилось всё больше и больше. Поначалу он, дабы не отвлекать сердце от Иисусовой молитвы, принимал богомольцев, стараясь не открывать глаз. Однажды он был отвлечён от внутренней молитвы внезапно раздавшимся плачем: оказалось, что посетители уже давно молчали, а он беседовал с ними, читая их мысли и отвечая на них. Это так потрясло и испугало богомольцев, что они заплакали.

Ученики старца

Казанская Духовная Академия испытывала в конце XIX – начале XX веков необыкновенный духовный и научный подъём. В Академии, благодаря влиянию ректора и духовному окормлению академических иноков старцем Гавриилом, сложилось удивительное иноческое братство (Ректором был епископ Антоний (Храповицкий).

Чин пострижения в академическом храме совершал Преосвященный ректор, восприемником часто был старец.

«Академики» нередко неделями гостили в Седмиозёрной пустыни.

Старец принимал самое деятельное участие в судьбе своих духовных чад, особенно иноков.

Достаточно назвать некоторые имена учеников: священномученик Иувеналий (Масловский), митрополит Антоний (Грисюк), епископ Иоасаф (Удалов), епископ Старицкий Гавриил (Абольемов), епископ Герман (Ряшинцев), епископ Евсевий (Рождественский), епископ Иона (Покровский) и многие другие.

Последние дни…

Новые скорби посланы были старцу перед уходом в мир иной. Почитание старца вызвало негодование некоторых насельников из числа братии. Строились козни, умножалась злоба, зависть проникала в сердца несчастных насельников. Прибывший на Казанскую кафедру архиепископ Никанор (Каменский), видный богослов, в прошлом много потрудившийся в Екатеринбургской епархии по развитию духовного образования, не разобравшись в сути дела, удовлетворил прошение схиархимандрита Гавриила (к этому времени старец уже был схиархимандритом) об увольнении его от должности. Последовало обвинение старца в неумении вести монастырское хозяйство, разорении обители. А заявление некоего «почётного гражданина С. Поливанова» вменяло батюшке – молитвеннику принадлежность к … «партии социал-демократов».

И много пришлось пережить обид старцу с мая по июнь 1908 года. Его подвергали обыскам, лишили келейников, выселили из домика.

Один из духовных чад старца, будущий священномученик Иувеналий (Масловский), на тот период времени бывший игуменом псковской Спасо-Елизаровой пустыни, выхлопотал перевод отца Гавриила.

В конце июня 1908 года схиархимандрит Гавриил приехал в Псков, а затем отбыл в монастырь.

Уже после перевода старца, решением и расследованием комиссии отец Гавриил был признан невиновным в нарушениях.

Враг рода человеческого и здесь озлобился против молитвенника и однажды, в часы занятия Иисусовой молитвой, старец увидел у входа появившегося «косматого человека», который со злобой оскалился: «Я тебя отсюда выгоню!». А батюшка смиренно ответил: «Ну что же, буди воля Божия!».

Многочисленные посетители окружали и здесь угодника Божия.

Летом 1911 года в пустыни побывала великая княгиня Елисавета. Известно, что великая княгиня нашла в старце духовного наставника, к которому обращалась. А старец, в свою очередь, по приглашению матери-настоятельницы, приезжал в Марфо-Мариинскую обитель милосердия для наставления сестёр.

В 1915 году отец Гавриил стал собираться в Казань: «Поеду в Казань, там умру!».

24 августа старец выехал в Казань, где остановился у своего духовного сына инспектора Академии архимандрита Гурия (Степанова), позднее архиепископа.

Последнее причастие Святых Таин принял старец из рук своего духовного сына иеромонаха Ионы (Покровского), впоследствии епископа.

Отпевание совершали 28 сентября в храме Духовной Академии, а погребено тело старца было в Седмиозёрной пустыни.

Память о старце Гаврииле жива в сердцах верующих христиан. Именно поэтому в декабре 1996 года Синодальная Комиссия по канонизации святых во главе со Святейшим Патриархом Алексием Вторым утвердила вопрос о прославлении схиархимандрита Гавриила (Зырянова) в лике местночтимых.

Образ новопрославленного угодника Божия, нашего современника, показывает доступность и возможность пути стяжания чистоты сердца, перед которым все мнимые преграды нашей многосложной эпохи представляются ничтожными. Да и какая земная сила какой бы то ни было эпохи сможет сравниться с Силой Божией?! В Нагорной проповеди Господь Иисус Христос заповедал: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф.5, 8). Преподобный Гавриил смиренно стяжал этот высокий дар чистоты. А все его духовные чада достойно пронесли крест через лихолетье первой половины прошедшего столетия. Восприняв мир души, молитвенную настроенность от старца-схимника, многие из них мужественно приняли мученическую кончину. Удивляет и немалое число епископов, духовно воспитанных преподобным: они не уклонились в раскол обновленчества или поиски независимой юрисдикции. Всё внешнее не влияло на них так сильно, как влияла внутренняя духовная сила. Наше Отечество обрело ещё одного заступника перед Богом, заступника в лике преподобного.

Только тесная молитвенная связь с преподобным, как и вообще со всеми святыми Церкви Небесной, нас сможет сохранить от потери духовных ценностей, научит мирному и безмятежному жительству среди небывалого разгула человеческих страстей. Путь стяжания чистоты сердечной доступен и в наше время! Как необходимо нам вникнуть в смысл слов преподобного Гавриила: «Не в том упование наше, чтобы Бог управлял дела наши во благое нам; нет – но чтобы и мы, со своей стороны, употребили дар Его, наши способности, данные Им, на исполнение наших послушаний и должностей и соблюдали в своей жизни установленный Им порядок, то есть исполняли бы всемерно все Его заповеди, и тогда-то встретится добродетель наша с милосердием Божиим, и будет о ней благоволение Его».

Иеромонах Иосиф,
инспектор
Казанской
Духовной
Семинарии

(Печатается в сокращении)